- Хорошо, давай выпьем за встречу ещё раз.
- Давай! – он сидит всё с тем же фужером, и памятуя о том, что за рулём, лишь пригубляет слегка, а мне бояться нечего, наоборот, я всё смелей и смелей.
- А скажи, «Фетяска» у Магды была лучше? – чего меня снова повело на воспоминания? Наверное, в поисках безобидной темы ничего более подходящего не нашлось.
- У Магды всё было лучшим и вкусным! – подтверждает, - помню рулет из ягнятины с луком и чесноком! Он таял во рту! После него я сразу подобрел.
- Дроб! Этот рулет называется дроб. Там потроха ягнёнка, молоко, немного белого хлеба, яйца и специи. Его запекают на огне, а едят холодным, - пока рассказывала, даже вкус почувствовала.
- А, как называются те мясные шайбы, которые были с баклажанами? Они такие большущие, я объелся с двух штук! - надо же, он всё помнит.
- Чифтеле, они хороши с овощами, запечёнными на гратаре.
- А ещё тот офигенный цыплёнок в томатном соусе! Ничего подобного не пробовал раньше!
- Это остропель, вся фишка в луке и чесноке, и ничего подобного я тоже нигде не ела, - что-то разболталась, ведь по легенде, нигде и не была.
- Знаешь, я хочу попасть снова в «Кантина Магдей». И Магду хочу увидеть! Вот уж тётка - огонь!
- Расскажи какая она? – Демиан не спрашивает, почему не знаю, как выглядит моя лучшая подруга. По идее, должна бы помнить, если родилась в своём захолустье. Не младенцем же ослепла. И я благодарна ему за нелюбопытство, за то, что, устремившись своим удивительным взглядом куда-то в прошлое, тепло улыбаясь, просто описывает драгу мею…
Глава 27.
- Типичная южанка с Балкан, яркая: чёрные широкие брови, почти сливающиеся в одну, пухлые красные губы, но тут без помады не обошлось, над верхней тёмный пушок, угольные глаза, и приличного размера нос, который, однако, прекрасно гармонирует со всем остальным. Всю эту красоту в тот день венчала вавилонская башня: солидных размеров дуля, скрученная из, видимо, очень длинных кос. На даме было зелёное платье простого кроя, талию, если можно так назвать место, где её, наверное, находили лет двадцать назад, перехватывал золотой поясок. В глубоком вырезе, демонстрирующем Гранд каньон между двух очень достойных полушарий: Западного и Восточного, покоились крупные, размером с черешню, бусины ожерелья в цвет губ, - а он юморист. Хотя именно такой я её и представляла всегда. И глаз остёр!
- Ты рассказываешь, как художник!
- На месте Анхеля я бы изваял её в бронзе и назвал «Богиня плодородия».
- Дем, откуда у тебя такая память к деталям?
- Думаешь, только ангелы умеют рисовать, а демонам не дано? – взглядывает насмешливо.
- Тогда, почему ты не художник и не скульптор?
- Потому что я – брокер, не всем быть скульпторами.
- А пробовал?
- Пробовал, - подтверждает нехотя, - рисовать.
- Потерял интерес? Когда?
- Наверное, когда понял, что у Анхеля это получается лучше, - мне кажется, или в голосе снова обида?
- С чего ты взял, что у него лучше?
- Учителям видней, - а корни-то у обиды давние, и не забылось, вон, как нахмурился.
- Но разве субъективное мнение отдельных личностей, это повод бросать то, что нравится? Ведь у кого-то получается лучше, чем у Анхеля, но твой брат всё равно этим занимается? И не факт, что на определённом этапе жизни вы бы не поменялись местами? И вообще, это не бег с препятствиями, разве в искусстве можно определить первенство? – мне вдруг становится жаль, что творческая натура Демиана так и осталась не раскрытой из-за того, что его меньше хвалили. И фиг знает почему, еле сдерживаюсь, чтобы не подняться со своего стула напротив, обойти его сзади, опустить ладони на эти крепкие плечи, провести ими по спине в ободряющем жесте и обнять, целуя куда-нибудь в макушку или в висок и прошептать тихо-тихо на ушко, - наплюй! Ты лучший!
- Не важно, - отмахивается, - это прошлое, я вполне доволен своим делом. Лучше скажи, ты домой ездила с тех пор?
Как он так сделал? Взял и переключил со своей боли на мою. В душе эта заноза ноет давно, я безумно истосковалась за пять лет по своей второй или не знаю, какой по счёту родине,
- Не была ни разу, иногда болтаю с Магдой по телефону. Но очень скучаю. Когда-нибудь соберусь. Там дом остался. Не бог весть какой, но всё-таки. Магда с Антанашем присматривают.
- И, что ты думаешь с ним делать?
Я ещё ни с кем не делилась мечтой, но вот сейчас в этом по-семейному уютном «Доме Филиппа» как-то само собой она вырывается наружу,
- Хочу вложиться! Понимаешь, он старый, достался от бабушкиной сестры, сто лет не ремонтирован. Мечтаю сделать из него современный благоустроенный коттедж. Там сад большой заброшенный и прямой спуск к морю. Только представь: красивый дом, утопающий в саду, со своим пляжем! – в моих глазах эта картина рисуется уже несколько лет, и те деньги, что копила на операцию и продолжаю откладывать с гонораров за выступления, ждут своего часа не просто так. Сначала собиралась их вернуть родителям Анхеля, но он категорически замахал руками,