- Как это? – поворачиваются остальные.
- Очень просто, вчера в полночь пролёты моста поднялись, и в арку вошёл прекрасный трёхмачтовый корабль в парадной оснастке, освещённый с палубы особыми огнями, так что паруса казались алыми.
- Да ты гонишь, Габи?
- Сейчас выдумала?
- Везучая! – с завистью.
- Да, чики! Я везучая! – осознаю со всей ответственностью. Судьба хоть и проверяет на выживаемость, но сама же подкидывает подарки, так что явно ко мне неравнодушна. Всё у меня пучком, только в мужиках слегка запуталась.
Оно и не мудрено, близнецы же. Но почему так странно сложилось, что только один из них не даёт спать спокойно? Зацепил сразу да так и держит.
На душе сквозняк: понывает о чём-то важном, не состоявшемся, а ты гонишь эту боль, старательно замещая другими заботами, пустой болтовнёй, натянутым смехом. Тупая идея лечить рану, прикрыв её лопушком. А чем тогда?
Я ж разумная женщина, значит, правильно, что не подарила ему никаких надежд, потому что ни к чему хорошему не привело бы.
Да, да! Сто раз жаль…
***
Всю дорогу до Бирмингема, занявшую два с половиной часа, тупо пялюсь в окно, погода хмурится, обещая полноценный дождь. Начало октября в Испании куда ласковей и веселее, чем на туманном Альбионе.
Но несмотря на угрозу ненастья, Тереса гвоздь за гвоздём вбивает мне в голову постулаты о том, что мы просто обязаны хорошенько осмотреть достопримечательности второго по величине и значимости города Англии. Потому что она ни разу не была и вряд ли, когда ещё соберётся, впрочем, как и я. А впечатлений надо набрать побольше.
Впечатления… Они у всех разные. Не думаю, что меня сможет что-то впечатлить больше в Соединённом Королевстве, чем вчерашняя прогулка по набережной Темзы с Демианом. Причём, главная достопримечательность в это мероприятии, естественно не мост…
***
В отель выгружаемся под проливным дождём и пронизывающим ветром, подруга ропщет,
- Сегодня дождь, завтра концерт! Невезуха!
- Ещё не вечер, распогодится, - утешаю, - пока расположимся и сходим на ланч, уже солнышко будет сиять.
- Угу! Размечталась! Это тебе не Барна!..
И всё же под вечер действительно распогодилось, и мы пошли прогуляться по окрестностям.
Бирмингем впечатляет, пожалуй, сильнее Лондона. Расположившись на холмах между двух рек, вдоль и поперёк прошит красивыми каналами.
- Прямо, как Венеция! – восхищается Тереса.
- А я не была в Венеции, - признаюсь.
- Так и я не была! – смеёмся и наслаждаемся закатным солнцем, гуляющим алыми лучами по умытым дождём прямым улицам, отражающимся в стальной глади каналов, расцвечивающем окна домов.
Побродив по центру, пофоткав интересные места, перекусив в попавшемся на пути кафе, названия которого не вспомню, возвращаемся в отель.
- Знаешь, как переводится Бирмингем? – спрашивает Тереса.
- Как?
- Дом! По крайней мере в тринадцатом веке это слово обозначало «дом» или «деревня».
Но для меня Бирмингем напрочно увяжется с совсем другим словом:
«РЕВНОСТЬ!»
***
Отыграв все номера, выступив несколько раз на бис, выходим на поклон. Публика неистовствует, аплодисменты не смолкают, народ ликует стоя,
- Браво! – слышится со всех сторон.
Но я внезапно глохну, и зрение играет злую шутку, выключая всё вокруг, кроме одного человека с букетом белых роз, в чёрном костюме и чёрной рубашке, легко поднимающегося на сцену и уверенной походкой направляющегося в мою сторону.
- Здравствуйте, синьор Мендес!
- Салют, синьор Мендес!
- Ола!* – в ответ всем, и мне лично традиционное, - салют, Габрри!
А ещё этот ненормальный, невероятный мокрый блеск в глазах.
- Дем? – шепчу ошеломлённо, - откуда ты взялся?
- Из Лондона, - отвечает без запинки, - это тебе! Ты, как всегда, блистательна, Габри! – подаёт цветы, и не ожидая ответа, не желая слышать возможных протестов, - жду у парадного выхода справа!
Хочу возразить, но широкая спина с горделивой осанкой удаляется слишком стремительно, не орать же вслед.
- Слушай, Габи, а это что за выверт такой? – подходит Тереса. Занавес опущен, и можно не сильно улыбаться и вообще отправляться в гримёрку.
- И мне хотелось бы знать, - я всё ещё ошеломлена сюрпризом демона.
*Привет!
Глава 31.
Хотя знаки были! Только не поняла. Со сцены в самый первый момент почувствовала его взгляд, не увидела, а именно почувствовала: вдоль позвоночника снизу-вверх прокатилась знакомая горячая волна, ударив в лицо, дрогнуло под грудью, мигом лишив воздуха, ладони взмокли разом. Но бегло оглядев зал, не приметила знакомых глаз, да и откуда бы им взяться в Бирмингеме? И зал слишком большой, всех не разглядишь.