— Разрешение на использования лабораторного оборудования получено, — помехи исказили голос Нейт, и Вальфбард с трудом смог разобрать, о чём она говорит. — Запрашиваю разрешение на убийство доктора Идгара.
— Что?..
Едва Идгар успел выдавить из себя одно-единственное слово, как в его горло прилетело что-то длинное и острое. Фонтан брызг окрасил белоснежный халат доктора алым, и он, издавая омерзительные клокочущие звуки, рухнул на пол. Он пытался вцепиться в собственное горло, но Вальфбарду хватило одного взгляд, чтобы понять, что его коллега обречён.
Двери лаборатории заскрипели. Нейт что-то проскрежетала, но Вальфбард, не разобравший ни слова, всё же догадался, что она пыталась удержать охрану в коридоре, хотя сама её и вызвала.
«Кто-то перехватил управление, — модуль, соединённый с мозгом доктора Вальфбарда, среагировал мгновенно: спустя несколько мгновений он уже переводил сообщение для Донована, оставшегося в архиве. — Нейт вышла из-под контроля. Идгар мёртв!»
Державшаяся за край стола Морган была белее бумаги. Она широко распахнутыми глазами смотрела на доктора Идгара, распластавшегося на полу, на лужу крови, стремительно растекавшуюся по стерильному белому полу. Вальфбард, припав к столику на колёсах, с ужасом смотрел перед собой. Глаза его не обманывали, он знал это, но не мог поверить в происходящее. Он видел, что охрана пыталась прорваться внутрь, видел когти одного из охранников, которые трудно было с чем-то спутать, и то, как они рвали металл дверей. Нейт продолжала говорить с отвратительными помехами, мешавшими понять её, и наверняка контролировала двери. Вальфбард был готов отправить Доновану новое сообщение, когда его взгляд упал на тело Идгара. Из его горла торчала длинная тонкая чёрная игла, которая буквально таяла на глазах. Игла растворилась, превратившись в облачко чёрного дыма, из которого то и дело выпрыгивали чёрные искры, и змейкой поползла обратно. Вальфбард, следивший за перемещением «змейки», замер, поняв, к чему она стремилась.
Умерший мальчик был вполне живым и стоял на ногах. Позади него, в комнате с операционным столом, бесформенной кучей валялись запчасти меддроидов, порванная синтетическая кожа была готова вот-вот загореться от искрящихся совсем рядом проводов. Казалось, что на меддроидов напал дикий зверь, вспоровший им внутренности, оторвавший конечности и перервавший все провода, что были в их металлических телах. Операционный стол перевёрнут, на нём виднелись глубокие чёрные следы от ладоней. Сам мальчик выглядел отвратительно: русые кудри почернели и отяжелели, упали ему на лицо, кожа стала совсем белой и блестела от пота, круги под глазами неожиданно стали ещё больше, вокруг рук клубился чёрный дым, из которого выпрыгивали тёмные искры.
Как, чёрт возьми, они этого не заметили? Когда мальчик успел подняться и что произошло с меддроидами?..
Охрана всё же прорвалась в лабораторию. Множество звуков, которые уловили чувствительные уши Вальфбарда, раздались одновременно. Щёлкнувшие затворы пистолетов едва не потонули в шипении некоторых из охранников — Вальфбард помнил, что некоторые из них не были людьми, но всё равно удивился. Он бросил быстрый взгляд на Керса и вновь посмотрел на мальчика. На него было направлено шесть пистолетов, но он, казалось, совсем не замечал этого. Мальчик сделал шаг вперёд, и его движение повторил один из охранников.
— Стой на месте, — с шипением произнёс Керс, не сводя взгляда с мальчишки. — Доктор Морган, что происходит?
— Звёзды... — поражённо выдохнула Морган. Кровь Идгара добралась до её ног, и Морган, зажав рот рукой, отползла подальше.
— Вальфбард? — обратился к нему Керс, продолжая смотреть на мальчика.
— Кто-то перехватил управление, — едва выдавил Вальфбард. Он не знал, куда ему деться, и чувствовал опасность, исходящую от обеих сторон.
— Нейт? — позвал Керс, и мальчик, до этого молчавший, тихим голосом, который, однако, услышали все, сказал:
— Нейт, я даю разрешение на убийство доктора Морган.
— Разрешение на убийство доктора Морган по... — Нейт вдруг замолчала: её голос будто кто-то оборвал, и вместо него, серьёзного и ровного, раздался другой, более эмоциональный и громкий: