— Александр приедет сюда... — проговорил Андрей с детской задумчивостью...
Чуткий и умный мальчик уже понимал, что его-то княжение в Новгороде — игра, затеянная отцом и Александром. Он даже и не сердился на отца за то, что тот не объяснил ему совсем все. Не все было понятно, и то, что не было понятно, оно, наверное, было страшное, злое... нет, противное, грязное... Но легко было понять, что здесь, в Новгороде, Андрей ничего и не должен делать, а просто жить, как жил у отца... Но что бы делал настоящий, возрастный князь? Александр что бы делал?.. Андрей уже заметил за собей, что отец и старший брат для него — настоящие правители... Что бы они сделали? Силой заставили бы Мишиных ополченцев упражняться с оружием? Наказали бы, посадили бы в темницу тех, кто осмелился ослушаться? И эти мужики сидели бы в темнице темной... И это было бы правильно!.. Потому что все остальные сделались бы послушны... И ведь о людях низкого рода следует одно лишь думать: послушны ли они приказаниям... Но Андрей все представляет себе, что в темнице должно быть страшно... И Михаил сказал, что всем этим людям низкого рода тоже надо жить и дышать... Но захват городов и земель и княжеская власть и сила — важнее жизни и дыхания всех этих людей низкородных... Так ли?.. А если видеть не много людей сразу, а каждого человека в отдельности? Тогда не сможешь посадить такого человека в темницу, наказать за непослушание... Но разве по учению Господа нашего Христа не может сотвориться значимым всякий человек, всякого рода и всякого звания? И святой Андрей, уродивый во имя Господа, юность свою в рабстве проведший; и царица Онисима, оставившая царство свое; и святой Андрей Боголюбский, царство свое украшавший и ширивший... А как же Гомер, Платон и Аристотель? Ведь и они значимы и понимали значимость человеческую... Но были язычники... Или втайне были просвещены Господом?..
Чем далее уходишь в мысли свои, тем больше странного и неясного... Будто движешься полем бескрайним... как тогда, когда он убежал ночью после испытания...
Мальчик покусывал ноготь указательного пальца машинально... В голубых солнечных глазах затаилась печаль искренняя детская... Андрей вдруг подумал о себе, что ведь он совсем ничего не может сотворить; одни только мысли путаные одолевают его, а деяний никаких не вершит; живет как живется... И то, что он еще невозрастный, никакое не оправдание бездействию его...
Круглолицый мальчик нахмурился; могло показаться на несколько мгновений, будто брови нависают над глазами, почти скрывая их...
Но было вокруг столько нового, и жить как живется — в удовольствие было мальчику.
Вместе с пестуном своим отправлялся он в далекие прогулки верхом. Снег на дорогах был крепко утоптан, копыта коней не скользили, не разъезжались, солнце вдруг озаряло золотистую шерсть Злата...
Лев говорил, что там, подалее, — страны, где солнце не заходит почти целый год, огнистые сияния озаряют половину неба... Реки широкие, длинные, вода сердитая пенится... Урман — густой лес, еловый, сосновый, и другие, неведомые хвойные деревья высокие растут...
Конечно, и Лев, и Михаил, и многоопытный в исполнении княжеских поручений тайных толмач Темер — все видели ясно, что Андрей в Новгороде, будто дитя в гостях. У Темера были в дружине свои верные люди. Уже несколько раз отсылал он Ярославу вести о продвижении немецких орденцев — укрепляют крепость Копорье, обосновались в Пскове... Еще немного — и Север окончательно выберет свой путь — с немцами, свеями... И тогда потерян будет для Рюриковичей навсегда богатый Север... Тайные гонцы мчались от Темера из Новгорода в стольный Владимир к Ярославу; слово в слово запоминали вести Темера, слово в слово князю передавали... А от Ярослава неслись тайные посланные в Орду... Под кольчугами прятали золотые плоские кружки с изображениями — чернью — тигров и барсов — то были пропуска к самому хану...
Великий князь Владимирский уведомлял хана о продвижении рыцарей. Еще помедлить — и если Рюриковичи потеряют Север, потеряет его и Орда... А там, далее... Орда потеряет и русские княжества... Прочный союз южнорусов с Унгарией откроет дорогу русскую на Запад... И ведь исконно держались Рюриковичи и прежде этой дороги — дороги к немцам и франкам... Но не проще, не вернее ли теперь держаться хана? Он — сила и власть... Заря!.. Новый день... или... новая ночь...
А Новгород полюбил своего гостя малого. Редкий день обходился без подарка. Жемчуг северных рек — расшивать воротники-ожерелья и зарукавья. Мешки орехов кедровых... А тут пошла зимняя охота. Понесли на двор князя Андрея охапки лисьих и беличьих шкурок. Всякий день — свежатина к трапезе — зайцы зимние...