Брунель сидел на веранде и завтракал в обществе Лизы и Адриана Шанса. Джако поехал в Кигали на грузовике-рефрижераторе, чтобы забрать запасы продовольствия, которые они получали раз в месяц. Следы от ремня, который чуть было не сломал ему шею, почти совсем исчезли.
- По-моему, вчерашнее представление удалось на славу, Лиза, - сказал Адриан Шанс.
- Какое представление? - удивилась она.
- Я имею в виду порку, которую мы устроили этой Блейз.
- Да...
- Как прикажешь понимать твое "да"?
- Что-то ты вся красная, - вмешался Брунель. - Ты плохо себя чувствуешь?
- Нет, нет, со мной все в порядке, спасибо.
- И все-таки, наверное, доктору Леборду надо бы посмотреть тебя. Я свяжусь по рации с Кигали...
- Леборд вернется только через месяц, - сказал Шанс и, ухмыльнувшись, добавил: - Может, пригласить доктора Пеннифезера?
- Нет, нет, со мной все в порядке, - заученно повторила Лиза. Она говорила неправду. Боль в боку усилилась.
Брунель пристально посмотрел на нее, потом сказал:
- Надо подумать. Выпей кофе у себя в комнате, Лиза. Мне надо поговорить с Адрианом.
Шанс посмотрел вслед Лизе. Она двигалась как-то скованно, и он, вспомнив их упражнения накануне, улыбнулся и сказал, наливая себе еще кофе:
- Жаль, Блейз не оказала сопротивления, когда ее начали пороть. Я как раз надеялся, что она станет брыкаться. Это было бы занятное зрелище.
- Она надеется, что ей предоставится более благоприятный момент для оказания сопротивления, - заметил Брунель. - Гораздо более разумный подход. Сильно сомневаюсь, что ты проявил бы такое хладнокровие в сходной ситуации.
Улыбка застыла на лице Шанса, утратившем, однако, прежнюю веселость.
- Может быть. Но вы уверены, что не переоцениваете ее способности? осведомился он чуть упавшим голосом.
- Абсолютно уверен. Перевоспитание мисс Блейз - очень долгий процесс, но пока что ее стойкость просто поразительна. И это хорошо. Когда она будет укрощена, то станет поистине бесценной.
Шанс помешивал ложечкой кофе. Затем вдруг рука его застыла.
- Что значит бесценной? Может, я чего-то не понимаю?
- Я хочу сказать, что она может стать моим оплотом, если тебе понятнее такое клише, друг мой.
- Остается надеяться, - выдавил Адриан, побледнев и с трудом ворочая языком, - что она не заслонит в ваших глазах нас с Джако?
Брунель равнодушно закурил, потом сказал:
- Если все пойдет, как я задумал, то в конечном счете вы оба будете выполнять ее распоряжения. Можешь начать готовить себя к этому. - Он посмотрел на Адриана, надеясь увидеть бусинки пота на его лбу, и с удовлетворением отметил, что не обманулся в ожиданиях.
- Не может быть, - пробормотал Адриан. - Мы ненавидим ее всеми фибрами души...
- Это потому, что она получше вас обоих, - спокойно отозвался Брунель. - Ты ведь и меня ненавидишь всеми фибрами твоей души, Адриан. Признайся хотя бы сам себе. Но согласись, что это в общем-то не имеет никакого значения и не меняет сути дела.
- Но я думал, что эта Блейз...
- Ты думал, что она будет второй Лизой? Игрушкой? Ты ошибся, друг мой. В свое время я тебя предупреждал. Слушай меня внимательно. Ты отличный исполнитель. И не способен на большее. Модести Блейз тоже отличная исполнительница, причем, как мне кажется, она превосходит тебя даже в этом отношении, а ведь, кроме этого, у нее немало других отличных качеств... Мой совет: будь реалистом. Прими это как неизбежность.
Охваченный дикой яростью. Шанс забыл всю осторожность.
- А что если я не смогу?
Брунель равнодушно посмотрел на него и сказал:
- Тогда нам придется расстаться.
- А кто проводит меня? Джако?
- Нет, хотя твой преждевременный уход на какое-то время огорчит его. Есть Лобб, Селби и другие. Они терпеть тебя не могут и будут рады мне поспособствовать. Я умею организовать дело, Адриан. Кроме того, я всегда могу воспользоваться ус лугами этих кикуйу, ведь они так лихо обращаются с мачете. Так что возьми себя в руки, Адриан. Такие дискуссии только выводят тебя из себя. Ненавидеть меня - пустая трата энергии, потому что ты все равно ничего не в состоянии со мной поделать. Если ты только попытаешься, то умрешь страшной медленной смертью. А поскольку тебе это известно, ты не решишься на такую попытку. - И тотчас же, без перехода, Брунель произнес: Лучше расскажи, как у тебя идут дела с доктором Пеннифезером.
Какое-то время Адриан сидел неподвижно, уставясь на далекий горный хребет. Лицо его было напряжено и взмокло от пота. Зрачки глаз превратились в две черные точки. Он вздохнул, потом сказал каким-то отстраненным тоном:
- Пеннифезер? Пока я ничего из него не вытянул.
- Но ты сильно поработал с ним. Может, твои методы слишком прямолинейны?
- Может, он просто не знает координат? Или Новиков выболтал их ему, но доктор не понял.
- Он их знает, - уверенно отозвался Брунель. - Он говорил при мне, что Новиков повторял по-русски одно и то же. По крайней мере, часть того, что он повторял, и были координаты. Можешь считать это установленным фактом, Адриан. Пеннифезер утверждает, что не мог вспомнить слова, которые, помимо всего прочего, не понял бы, так как не знает по-русски. Не уверен, что он не лжет. По крайней мере, у меня создалось впечатление, что он не до конца откровенен.
- Я не тороплюсь. Когда я с ним закончу, он проявит полную откровенность. - Шанс немного пришел в себя, бледность исчезла, и он опять держался с присущей ему уверенностью.
Брунель немного помолчал, потом сказал:
- Сейчас пора прекратить обработку Пеннифезера. Пусть терзается мыслями о том, когда это возобновится. Это само по себе способно сломить волю. Потом ты снова станешь его обрабатывать. Необходимо довести его до такого состояния, когда он искренне захочет поделиться с нами всем, что знает, когда он будет гореть желанием рассказать нам все. Если и это не принесет результатов, попробуем наркотики и гипноз. Вдруг все-таки удастся выудить информацию из подсознания.
Шанс допил кофе и встал из-за стола.
- Каков должен быть перерыв? - спросил он.
- Погоди несколько дней. Потом я дам тебе знать, когда продолжить. Сегодня днем я хочу провести эксперимент. Я устрою встречу Модести Блейз и доктора.
- Встречу? Но зачем?
Вдруг это принесет результаты, вдруг они как-то подействуют друг на друга. Скорее всего, это принесет пользу не им, но нам. По крайней мере, когда они увидят друг друга это не вселит в них оптимизм.