– Марина! Ты где? Фонарик у тебя? – лёгок на помине.
– Могу, – ответила я на все его вопросы и встряхнула фонарик.
– Ой, да ты как пещерная нимфа! Каких бы снимков я наделал. Но этого света мало.
– А кто б тебе дал?
– Ты мне сегодня много больше дала! Так что не жадничай.
– Без толку этот разговор. Во-первых, это совсем другое дело, во-вторых, я не по этой части, а в-третьих, света всё равно не хватит. Ты присаживайся, я свет выключаю. Теперь давай колись... ой, волосы... Уселся, ну колись про свои изыскания.
– Что там рассказывать. Не нашёл я тоннеля, по которому мы сюда приплыли. Их там без счёта. Разветвлений. Я, когда нас сюда несло, считал левые входы в наш тоннель. Насчитал восемь. Когда плыл туда, первое, что заметил – нет течения. Встречного. Мы спокойно можем идти туда искать на байдарке. Но я не верю в результат. Во всех разветвлениях я или сразу или после долгого купания утыкался в тупик. Я даже нырял почти в каждом тупике, думал, может, под водой найду проход. Ноль на массу. А первый тупик обнаружил метров через двадцать после пятого входа справа. Вернулся, пошёл проверять предыдущий. Он совсем не похож на тот, по которому мы приплыли и такой разветвлённый, что можно умом тронуться. Да, в первом повороте направо, после выхода из зала, я нашёл завал из веток. Я в них чуть не запутался. В основном, похоже, ива. Такое впечатление, будто чем-то срезало молодые заросли. Много ровных, длинных стволиков. Не гнилые, но без коры. Скользкие и противные, но, если высушить, гореть будут.
– Что ж, этим и займёмся.
4
Я оделась. Спустили на воду байдарку, отчалили и пошли смотреть завал. На поверхности торчала совсем небольшая часть веток, и мы быстро повытаскивали те, что основательно торчали из воды. Скоро и грузить стало не куда. Отвезли будущее топливо к нашему биваку, разложили на камнях вокруг палатки. Я взяла, на всякий случай, ещё одну батарейку и мы снова погребли к завалу. В этот раз, когда я подсвечивала под водой, чтобы распутать сцепившиеся ветки, то увидела за ними проход. Сейчас вода стояла, но что, кроме течения могло поработать, набивая сюда столько веток и молодых деревьев срезанных, может быть весенним ледоходом. Верхний край прохода находился на полметра ниже уровня воды. Даже только для того, чтобы посмотреть, насколько он долог, пришлось бы нырять. Виктору я сегодня купаться больше не разрешу, а сама я никак не хотела мочить голову. Как её потом в пещере просушить?
-Не бойся, плыви. Это выход, – голос раздался совсем рядом.
Сначала набрала воздуха, чтобы накричать на Виктора, за такие шуточки. Но голос ничем, даже отдалённо, не напоминал голос Виктора. Он при всём желании на смог бы так изменить голос. Да потом, он пыхтел впереди меня, доставая очередную ветку. Свет фонарика хорошо рассеивался водой и нас окружал довольно прозрачный полумрак, в котором находились я и он. И больше никого. И потом ещё один факт, который осознала позже, не сразу. Голос звучал не просто рядом, он звучал в центре моей головы, как звучит музыка, когда её слушаешь в хороших стереонаушниках. Так что? Это "голоса"? Если это так, то мне надо складывать с себя узурпированные полномочия и переходить в подчинение Виктору. Я где-то читала или слышала, что в пещерах такое случается. Значит, я могу стать опасной для нас обоих.
-Не бойся, плыви. Это не голоса. Это очень эффективный способ общения. Я тебе всё объясню, на той стороне. Ты нормальная. Свет не бери, он не нужен. Вот посмотри.
Я отчётливо увидела тоннель заполненный водой, кое-где на его своде блестели зеркальца карманов наполненных воздухом. Близко к середине в одном месте две скрещённые ветки перекрывали его, но справа вверху оставалось достаточно места, чтоб проплыть. Я просмотрела весь тоннель до конца и видение исчезло. Вот ещё и зрительные галлюцинации. Точно крыша едет. Всё сильнее и сильнее.