Фонарик в этот раз почему-то мерк очень медленно. Может это от сравнения с нашей скоростью. Виктор перестал грести, я принялась подруливать к берегу, чтобы вылезти, открыть грузовой люк. Виктор нашёл бы в своих вещах новую батарейку, и мы бы продолжили свой путь. Но тут я услышала ожидаемое «выключай». Собралась встряхнуть фонарик, но он погас сам собой. Тут же меня обдало потоком воздуха и байдарку слегка качнуло от совсем незначительного увеличения груза. Почти одновременно я увидела картинку нашей галереи, причём видно стало гораздо дальше, чем при полном свете фонарика. Я машинально оттолкнулась от берега веслом и принялась грести.
– Ты куда? Не видно же не зги.
– А что тут смотреть? Ты ж сам говорил: никакого разнообразия. – Сказала я, старательно понизив голос почти до шёпота.
– А чуть раньше ты говорила, что можно влететь. Что, устроим вечер цитат? Друг из друга. – Следом за мной перешёл на шёпот и Виктор.
– Не надо, я тогда просто обломалась грести. Давай попробуем грести на слух. Если что услышим, то остановимся и если слегой что-нибудь цепанём, тоже.
-Да говорите вы нормально, я ж уши предохранила. У нас есть способы. Мы ж и в городах появляемся. Там без этого вообще нельзя.
-А как же ты ориентируешься. Я думала, что картинка твоя строится по эхолокации.
-Ультразвуковой эхолокацией я тоже пользуюсь. Но здесь она не нужна. Помнишь, ты мне рассказывала про шестнадцать грамм урана в тонне гранита?
-Я? Тебе? Рассказывала? Когда я об этом последний раз вспоминала, я сидела после купания на камне и расчёсывалась, вроде бы, если не ошибаюсь. Мы тогда с тобой ещё не общались.
-Общались, только ты этого тогда не понимала.
-Так что, ты можешь видеть радиоактивное излучение?
-Да, но правильнее излучение распада. Приставку «радио» французы придумали. Подумай, радиус – это то, что идёт из центра. Луч тоже направлен откуда-то куда-то. Радиоактивность, это радиальная активность, а «радиоактивное излучение» это масло масляное.
-Ты моя птица Додо.
-Это кто?
-Проводник и наставник Алисы в сказке "Алиса в стране чудес" Льюиса Кэрролла.
-Англичанин?
-Да.
-Я англичан не люблю. Видела и знаю, как они грабили весь мир. Да и сейчас продолжают. А строят из себя... Лицемеры, трусы, воры и убийцы.
-Я с тобой согласна. Но сказка хорошая.
-Это как посмотреть. Я ж не читаю. Но люблю слушать, как другие читают. А эта не попадалась.
-Ну и пусть. Знаешь, мне очень неловко перед Виктором. Я его люблю сильно-сильно, а вынуждена дурить.
-Так это в твоём духе: ещё одно противоречие. А я тебе, чем помогу? Картинку ему не покажу. Говорить с ним не смогу. Если начну пищать, как ты говоришь, вы оба меня услышите, но с ума сойдёте за пять минут. Ну, расскажи ему сейчас, что у тебя на краюшке люка сидит огромная летучая мышь, покрытая мехом, как у норки, но с расцветкой под сову. Что ты с ней телепатически общаешься, а она показывает тебе дорогу. Если правда, что он любит, а я-то этого не знаю, то пожалеет тебя. Попросит остановиться, чтобы сменить батарейку. Тебя свяжет и уложит в задний люк, а сам будет грести и переживать, что по пути нет ни одной психиатрической больницы. Ты в этом сомневаешься?
-Нет, в таком случае, нет. Никаких сомнений, так всё и будет. Но надо же что-то делать. Мне его сейчас даже жалко. Мы тут болтаем, о чём хотим, а он, бедненький, сидит, гребёт в полной темноте. Так и рехнуться недолго.
– Марина! – как будто подслушав наш разговор, подал голос Виктор – Тебе родители, когда делали, гены совы не подсадили случайно? Сколько плывём и ни одного зацепа.
– Ты себе не представляешь, насколько близок к истине! – пошутила я, сказав чистую правду.
4
После этой фразы мы все замолчали. В голове стояла полная тишина, а в галерее мерно раздавалось спаренное макание вёсел и коротенькое кап-кап-кап с поднимаемого над водой весла. После вёсельного рывка, если прислушаться, слышалось, как форштевень Тайменя разрезает воду перед собой, а она поднимается около него двумя волнами и, изогнувшись, льётся обратно. Нет, так путешествовать очень скучно. Я решила продолжить прерванный Виктором разговор.
-Слушай, Юрла Быстрокрылая, а если я на стоянке расскажу ему про тебя и покажу? Ты не будешь против этого? Он хороший. Я это давно знаю. Он нас не подведёт. Я тебе обещаю.
-Как ты можешь за него что-то обещать? Ты ж его не убьёшь, если он захочет нас "подвести", как ты говоришь?
-Ой, какие жестокости, зачем убивать, когда он и так ничего плохого нам не сделает.
-Жестокости? Чтобы ты сказала, если бы твои вчерашние "друзья" начали бы на тебя и на твоих подруг охотиться ради меха на шапки?