-Даже думать не смей. Никаких агрессивных мыслей. Спровоцируешь, мало не покажется. Полная зубов пасть угря открывается почти в два раза больше чем диаметр его тела. Ты говоришь, что видела двадцатисантиметровых. Значит, пасть у него откроется почти на полметра. Считай, задницу он тебе располосует острыми, как ножи зубами, сразу всю. И что ты будешь делать, если в тебя вонзятся зубы сразу нескольких десятков угрей?
-Так что же делать?
-Как для особо недоразвитых, повторяю, сидеть тихо и ждать помощи. Займитесь тем, чем занимались, пока не заснули. По крайней мере, залезь назад в спальный мешок. Это снизит их возможности теплолокации. Но даже если они залезут к вам в спальник, ничем их не провоцируйте. Они ищут убийцу собрата, а мирных и безобидных людей никогда не трогают. Всё, пока. Раньше отправлюсь, раньше вернусь.
Я осторожно, чтобы не разбудить моего любимого, улеглась на пол палатки и принялась потихоньку проникать внутрь спальника. Мне пришлось постараться не потянуть верхний спальник, а осторожно приподнимая его, запихивать своё тело, как это делают гусеницы, всё ближе и ближе к горячему телу Виктора. При этом мысли мои по своей воле, почти без моего участия вращались около того, откуда Гамаюн знает и про спальник, что я из него вылезла и о том, чем мы занимались, пока не заснули.
-Откуда знает, откуда знает... Меня попросили быть рядом и присматривать. А просьбы шефа и у вас выполняют. К тому же, Юрла Быстрокрылая – моя лучшая подруга. У нас с ней полный обмен при любом контакте.
-Информацией?
-Нет. Полный. Если я погибну, она меня восстановит. Так случалось и не раз. Я, при этом, помню сама всё, что произошло до последнего обмена. А то, что случилось после обмена и до выхода из куколки, из первого обмена после выхода. Всё. Не отвлекай меня больше. Пилотаж в тоннеле, не такая уж простая вещь.
Я уже практически достигла предела своего проникновения в спальник. Виктор дышал ровно, только изредка слегка постанывал. Застегнув молнию спальника со своей стороны, я потянулась над Виктором к «собачке» молнии с его стороны, но по дороге наткнулась на прекрасный прут, который своей упругой твёрдостью поддерживал центр верхнего спальника. Едва прикоснувшись, я почувствовала, что тоже готова. Даже не столько готова, сколько хочу, желаю, жажду. Меня это сильно удивило. Только что я панически размышляла о кишащей вокруг скользкой, зубастой массе. И вдруг это желание, затмившее всё и панику, в том числе. Я даже начала переносить через Виктора ногу, чтобы усесться на него. Так сильно охватило меня желание принять в себя то, чего жаждало моё тело. Но тут Виктор проснулся и сказал:
– Я не только...
Не дав ему договорить, я навалилась на него и закрыла ему рот сначала поцелуем, а потом ладонью. И прошептала в самое его ухо:
– Тише, говори шёпотом...
– Я не только не против, я тремя руками за. Но не дави на меня, я сейчас лопну. Лучше пусти, я сейчас сбегаю... и быстро вернусь. А почему мы шёпотом говорим?
– Сбегать не получится. Нас атакуют... Нет, осаждают. Нет, не в осадок, а осадили со всех сторон и перейдут в атаку, если мы их спровоцируем. Гамаюн говорит, что я неправильно вчерашнему угрю голову отломила.
– Марин! Опомнись, ты сама слышала, что сказала? Что за Гамаюн? Сказок начиталась? Причём тут угорь? Кто нас осаждает?
– Ёшкин кот! Теперь я понимаю, как тяжело со мной Юрле Быстрокрылой. Гама Юрла, это помощница Юрлы Быстрокрылой. Её наши предки перекрестили как Гамаюн. Ты значит, тоже о ней сказки читал! Угорь, из которого я вчера уху варила, наверное, успел каким-то образом связаться со своими собратьями. Ну не получилось, видать, у меня с первого раза правильно его обезглавить. Они сюда такой толпой припёрлись... Ты только послушай, что вокруг палатки делается.
Я замолчала, давая Виктору возможность по шелесту их тел осознать, в каком положении мы очутились. Но не на того попала. Виктор с негромким бурчанием[16] вскочил и начал одеваться. Между прочим, правильно сделал. Во-первых, я сильно переживала за то, что мне в нём очень нравилось. А так как эта вещь очень выдающаяся и не высоко расположена, он потерял бы её в первую очередь. От одной этой мысли об этом вздрогнули все клетки моего организма, от затылка до больших пальцев на ногах. Во-вторых, это дало мне время остановить его.
– Стой! – я посмотрела на часы, они показывали почти шестнадцать, – через тридцать-сорок минут Гамаюн приведёт сюда помощь. Выходить из палатки сейчас убийственная глупость. Я успела разглядеть угрей толще моей ноги в самом толстом месте. Пасть, полная зубов, у них раскрывается ещё шире. Два три таких укуса и ты потеряешь жизнеспособность. Их там сотни, а то и тысячи. От тебя через минуту ничего не останется. Гамаюн сказала не допускать никакой агрессии, даже в мыслях. Они, просто так, на людей не нападают. Ты лучше подумай, как нам решить проблему мочеиспускания в конкретных заданных ситуацией условиях. Потому как меня тоже подпирает. С тех пор, как ты признался. До этого и не думала.