— Явились, значит, не запылились. И ста лет не прошло! — произнесла появившаяся в отсеке спустя минуту женщина средних лет, обращаясь к Джо с Михаилом, проигнорировав при этом всех прочих. — Хотя постойте! Сто лет как раз прошло! И даже больше! Вы где шлялись столько времени? А?
К немалому удивлению всех местных, явление капитана «Технаря» народу началось именно с наезда на только-только нашедших друг друга братьев. При этом молнии из своих глаз Наталья Белова метала столь мощные, что мусорщики предпочли вообще не вмешиваться в данную беседу, тихой сапой отползя вдоль стеночек куда подальше, дабы самим не нарваться на явно грядущее извержение вулкана. Уж кто-кто, а они-то прекрасно знали характер своей старшей родственницы. И попадать под её тяжелую руку из-за чужого залёта — желающих не имелось вовсе.
— В нигде. Там, где не действуют законы времени и пространства, — внимательно рассматривая лицо вошедшей, совершенно честно ответил Блэк.
— Что смотришь так? Сильно похожа? — к ещё большему удивлению членов экипажа «Технаря», слегка смутилась главная гроза залётчиков всего их семейства. Смутилась! Для понимающего человека эта картина являлась чем-то невозможным в принципе.
— Да. Похожа. Очень, — сглотнув вставший в горле ком, кивнул головой Джо, чьё оставленное им самим в прошлом полное имя было — Глеб Павлович Белов.
— Вот и бабушка говорила, что я прям её вылитой копией уродилась. А ещё, когда я была совсем соплюшкой, она очень много рассказывала о тебе.
— Надеюсь, только хорошее? — предпринял попытку весело усмехнуться Джо, что, впрочем, у него не сильно получилось. Скорее вышло сделать это грустно.
— Всякое, — ехидно ухмыльнулась в ответ Наталья, пристально рассматривая находящегося перед ней побитого жизнью и врагами мужчину, который внешне выглядел моложе не только её самой, но и большей части представителей более младшего поколения семьи Беловых. Чего быть никак не могло, просто потому что не могло быть! — Но это сейчас к делу не относится. Лучше сперва объясни свои слова насчет места, где не действуют законы времени и пространства, отчего вы вдвоём так хорошо сохранились, дедушка Глеб.
— Дедушка Глеб! — не то чтобы хором, но все до единого из находившихся в отсеке людей повторили это словосочетание с совершенно разной интонацией, при этом смотря на беседующих персон с хорошо просматриваемым полнейшим непониманием в глазах.
— Для вас, молокососы, прадедушка, — тут же, не глядя, ткнула пальцем в сторону уже собравшихся общей кучкой своих племянников и племянниц командир «Технаря».
— Охренеть какой тут Болливуд оказывается творится! — нарушив установившееся на время в отсеке молчание, отозвалась со своего места Реви, всё ещё изображающая скульптуру имени себя. — Может у вас у всех ещё по закону жанра и какое-нибудь родимое пятно одинаковой формы на спине там или же на левой ягодице найдется? Если так, то я вообще буду в ах… В шоке! — тут же поправилась она под испепеляющим взглядом локального «диктатора». — А что? У меня, к примеру есть такое! В форме сердечка! Как раз на ягодице! На правой, если говорить совсем уж точно, — пробормотала она тихо под конец, ибо взгляд первой после бога на борту данного корабля начал источать в её адрес уже не просто жар преисподней, а, должно быть, жар ядра звезды спектрального класса «О».
[1] БДК — большой десантный корабль
Эпилог
— Да вы издеваетесь! — буквально простонал Лоренцо, только-только выйдя из тяжелейшего сражения.
Как и все остальные уцелевшие пилоты, он с ужасом в глазах наблюдал за уничтожением носителя. Их единственного билета не только обратно на базу, но и на волю тоже.
Стоило им только расправиться с «Кракеном», как CVA-99 «Тарава» — корабль, доставивший пилотов на поле боя, подвергся нападению ещё двух точно таких же невероятно смертоносных ховеров, уничтожение одного-единственного аналога которых стоило им потери двух полков тяжелых истребителей.
Не имея многослойной и многометровой в плане своей толщины брони линкора, а также являясь натуральной самоходной пороховой бочкой, доверху забитой многими тысячами тонн топлива, боеприпасов и кислорода, носитель сразу же получил нокаутирующий удар, оправиться от которого ему оказалось уже не суждено.
Будучи в мгновение ока прожженным насквозь четырьмя лазерными лучами разом, а после, ежесекундно получая по всё новому и новому аналогичному удару, ударный носитель принялся агонизировать, теряя через многочисленные образовавшиеся сквозные пробоины, как воздух, так и прочие технические газы с жидкостями.