Рашель открыла глаза, встречая приветствие нового утра. Одного из многих, которым уже потеряла счет так давно, что не помнила, сколько раз яркое светило этой неприветливой планеты пересекло точку зенита со времени ее рождения. Позволила себе пролежать неопределенный отрезок времени, вглядываясь в усиливающуюся под солнечным светом синеву небес, лазурный купол, скрывший яркие звезды.
Ее кровать представляла собой последнее дизайнерское решение ведущих авангардистов. Парила высоко, удерживаемая сильным магнитным полем, с невидимыми глазу сходнями. Но она редко ими пользовалась. Вот и сейчас, потянувшись, плавно, как кошка, спланировала на пол с высоты своего роста, коснувшись голубого оргстекла ладонями. Скинула невесомое шелковое одеяние движением плеч, взбила густые золотистые локоны пальцами и проследовала в камеру пробуждения. Прозрачные двери, похожие на шлюз инопланетного корабля, среагировали на ее движение и бесшумно захлопнулись, стоило ей войти и замереть на месте, запрокинув голову вверх. Мерцание синих и белых огней закрутилось искрящимся вихрем, обволакивая идеальное тело без единого изъяна, проникая под кожу, насыщая кровь ионами бодрости и умиротворения. Легкий ветер, похожий на бриз, прошелся ласковыми поглаживаниями по ее лицу, взметнул волосы, чтобы плавно затихнуть. Яркие огоньки погасли, отворилась дверца с другой стороны, и Рашель, ступая босыми ногами по гладкому стеклянному покрытию, вошла в зону гардеробной. Ей не надо было ловить свое отражение в высоких зеркалах. Она знала, что волосы легли идеальной шелковой волной, миндалевидной формы глаза после долгого сна приобрели серебристо-серый оттенок сверкающей глади горного озера, кожа безупречна до кончиков ногтей с напылением из чистой платины. Слегка повела ладонью, открывая свой личный портал в мир высокой моды.
Здесь не было огромных вешалок с обилием нарядов. Трехмерная голограмма раскрылась, выплывая вперед, распавшись на кубики с видеоизображениями предметов гардероба. Подумав, Рашель отметила бирюзовые туфли нажатием пальца, длинное платье под цвет обуви с горловиной в виде массивного колье и тонкие виртуальные чулки с мерцающим бирюзовым швом. Она могла позволить себе ходить обнаженной даже в присутствии челяди, прошедшей инициацию, но ей безумно нравились ощущение мягчайшей ткани, которое дарило коже изысканную ласку.
Миг, и босые ступни ощутили мягкое касание кожи туфель, платье материализовалось из воздуха, обхватив струящимся шелком тонкую шею, точеные плечи и осиную талию. Только тогда Рашель Латрикс бросила долгий взгляд на свое зеркальное отражение.
Ее изысканная красота, как всегда, оставалась безупречна. Ее жизнь была сытой и степенной, роскошной и лишенной каких-либо проблем. Увы, за последние полные обороты оси солнечного пути все чаще приходила Тоска. Она никогда не задерживалась надолго, отступала, стоило девушке провести ряд дыхательных упражнений и пригубить глоток изысканного вина. Но она знала, что эту коварную гостью стоит уважить, как только она появится. Если же пустит свои побеги дальше, умиротворение пошатнется.
В огромном зале уже был накрыт стол. Прошедшие инициацию немые слуги, двое молодых мужчин с вязью белоснежной татуировки на лицах поклонились хозяйке, не выражая никаких эмоций. Один из них отодвинул стул, другой нажатием кнопки снял купол со столика. Рашель уже давно перестала обращать на них внимание. Пригубила изысканное вино, с наслаждением съела свой любимый салат. Она давно не делала из еды культа, но не потому, что опасалась за фигуру. Таким, как она, можно было вполне обойтись без гастрономических изысков.
За огромной стеклянной стеной плыли белоснежные облака. Ласковое утреннее солнце изредка подсвечивало их червонным золотом. Рашель задумчиво смотрела на этот красивый пейзаж, понимая, что сегодня Тоска вознамерилась атаковать снова. Она, словно божество, требовала жертву. Эмоций. Чем ярче, безумнее и искреннее они заиграют, тем скорее это состояние убивающей грусти оставит ее, подарив безмятежность и радость.
Взгляд девушки заметил на горизонте маленькую светящуюся точку. Никто, кроме нее, не обладал таким зрением, чтобы заметить ее с такого далекого расстояния. По телу прошла волна предвкушения, когда дрон, сделав петлю, замер на фоне белых облаков. Проекция голограммы выровнялась, демонстрируя весть, которую она так долго ожидала. То был набор ничего не значащих символов для обычного человека, просто красивые фигуры, отдаленно напоминающие египетские иероглифы. Всего два слова.
«Игра началась».