«Тьфу ты! Что-то не о том я сейчас думаю...» - я постарался разозлиться, как только понял, что подхватил стокгольмский синдром, и придумываемые мною планы прокачки и интересы похитителей совпадают. - «Тоже мне, нашёл тренажёр!..» - прокачка это хорошо, но чтобы успешно сбежать, нужно придумать, как избавиться от этих брёвен, а не цеплять новые.
В первую очередь я обдумал и отверг план избавиться от надсмотрщиков, подкинув отравы им в пищу. Травничество у меня было ещё развито плохо - но даже если бы рядом росла какая-нибудь ядовитая трава и я бы знал, как ей пользоваться, у меня всё равно бы не получилось. Готовили они себе на отдельном костре, и можно было даже не думать о том, чтобы подбросить туда под видом приправы какой-нибудь листик, даже если бы мы могли свободно передвигаться в пределах лагеря. Чтобы порвать цепи, требовалась куда большая сила, чем мы располагали, причём прикладывать эту силу должен был кто-то один: когда участников много, они способны только мешать друг другу. Если повезёт, я бы докачался до этого уровня за несколько лет. А может быть и нет, учитывая, что с ростом характеристик будут требоваться всё большие и большие усилия, чтобы поднять характеристику ещё хотя бы на одну единицу. Фармить мелких мобов мне никто не даст, окно с характеристиками персонажа не открывается...
Невесёлые размышления прервал испуганный крик кого-то из идущих сзади товарищей по несчастью.
- Эй, смотрите! Там, сзади, бревно с глазами! Смотрите, оно плавает! Ха-ха-ха!.. - вот только смех у него получился какой-то не весёлый, более похожий на истерический. Все начали оборачиваться - и я в том числе - однако показавшееся мужику странным бревно не открывало глаз и (по уверениям мужика) изо всех сил старалось притвориться обычным. Оно даже не шелохнулось, когда кто-то из надсмотрщиков запустил в него атакующее заклинание, поэтому по праву сильного было объявлено, что это глюки, мужик получил пару «вразумляющих» ударов и (вместе с его вынужденным напарником) потащился следом за остальными.
Примерно через пару часов «бревно с глазами» увидел уже другой из похищенных - однако и в этот раз «бревну» удалось скрыться от глаз остальных, так что даже зелёная полоска жизни, о которой вовремя вспомнил Детрит, и которая непременно выдала бы местонахождение любого водного монстра, если бы тот не обладал «Скрытом» или умением становиться невидимым, ускользнула от нашего пристального внимания. Но земной дженай вовсе не казался обескураженным неудачей: поразмыслив немного, он предположил, что загадочный монстр успешно ускользает от обнаружения именно потому, что зеленую полоску могли видеть лишь только мы двое, а «бревно с глазами» до сих пор показывалось именно не-игрокам. Так что, возможно, если монстра увижу либо я, либо он, загадка «реки Лох-Несс» будет разгадана.
Ещё спустя два с небольшим часа «бревно с глазами» заметил уже третий похищенный. И снова безрезультатно - никто никакого монстра опять-таки и не увидел, как будто бы его и вовсе не было, ни в воде, ни над водой, ни на суше.
Но, как водится, угроза пришла оттуда, откуда её вовсе не ждали. Самый неприятный из всей шайки похитителей-контрабандистов - тот самый, со шрамом, похожий на опасную и подлую крысу и, к несчастью, как будто верховодивший тут над всеми остальными - вдруг вообразил, что между рабами имеется сговор, позвал чернявого, который был не так коварен, зато любил намного больше необходимого пощёлкать бичами, и они прошлись мимо нас, докапываясь до каждого, верит ли он, будто срубленные брёвна могут иметь чувство зрения. Тот, кто говорил, будто не верит, получал за ложь, тот, кто верит - за распространение слухов. Я пытался дать уклончивый ответ и получил пару ударов «за умничанье» и ДОТ кровотечения на пять минут, от которого сложился через три, во время которых воображал разные способы, при помощи которых я жестоко расквитаюсь со своими обидчиками, как только у меня окажется такая возможность.
Хорошо хоть у меня хватило ума на этот раз держать язык за зубами.
Когда я снова появился в этом мире, посмертный дебаф вновь урезал мою силу и уже привычные весом брёвна снова показались мне слишком тяжёлыми.