— Зеленый ад, — неопределенно прошептала Ева.
Внизу проносились густые заросли джунглей, с высоты птичьего полета казавшихся серо-зеленой рекой. К глазам Евы подступили слезы.
Стив заметил это, но ничего не сказал.
«Удивительная девушка эта доктор Ева Лессинг… Почему ее называют «синим чулком»? Она вовсе не производит впечатления жесткой или замкнутой женщины. По-моему, она слабая и уязвимая», — решил про себя Стив.
— Почему за вами гонятся? Вы кого-то убили? — спросила Ева, когда, казалось, окончательно пришла в себя.
— Нет, — сказал он после некоторой паузы. — Спасибо за доверие.
— Отвечать на мой вопрос не обязательно?
— Хотите знать, почему меня преследует Брэзил?
Ева взорвалась:
— Вы что, не понимаете, что подвергаете опасности также и мою жизнь?! Если я умру, то хотелось бы по крайней мере знать почему. — К горлу подкатывал комок. Всего каких-то три дня пути отделяли ее от родного Берлина и профессионального триумфа, а она рисковала жизнью на списанном на металлолом самолете с пилотом-гангстером за штурвалом.
Стив ожидал продолжения истерики, обвинений и грубости. В конце концов, она была права. Но Ева вместо этого просто расплакалась.
— Эй, доктор! С вами все в порядке?
Ева повернулась к нему. Большие карие глаза влажные от слез, а пунцовые губы дрожат от волнения.
— Всякий в джунглях знает имя Майка Брэзила. Что у вас общего с этой тварью?! Вы на него работаете?! Вы его обворовали? — Голос Евы звучал так жалобно, что Стив вдруг почувствовал себя полным негодяем.
— Наоборот. Не я обокрал Брэзила! Это он хочет обокрасть меня!
— Украсть ваш самолет?
«Неужели она настолько наивна?!»
— Но если не самолет, то что?
— Не спрашивайте, — сумев наконец сосредоточиться, сказал Стив. — Правду иногда лучше не знать.
У него не было сомнений, что люди Брэзила, преследовавшие их на аэродроме, последуют за ними наземной дорогой и будут встречать их в Белеме. Над этим стоило поразмыслить отдельно. И все из-за синего нефрита ольмеков! Еву можно понять. Зачем нищий пилот мог понадобиться такому мафиози, как Брэзил? Любой бы понял, что если Стив действительно с трудом сводит концы с концами, то он ничем не может быть интересен гангстерам. Любой, но не Ева. Единственное, что ее по-настоящему беспокоило в этот момент, была собственная безопасность и сохранность содержимого ее рюкзака. В нем были настоящие сокровища.
После долгих минут молчания Ева все же спросила, когда они прилетят на место. Ей казалось, что путь в несколько десятков миль можно преодолеть на самолете за тридцать минут.
— Часа через два. Можете спокойно поспать. Вы выглядите уставшей.
«Ну вот! Еще лучше! — огорчилась Ева. — Если мужчина говорит женщине, что она выглядит уставшей, значит, на самом деле он считает ее непривлекательной. Или она просто надоела ему…» Но почему ее вдруг стало это тревожить? Стив Форстер безразличен ей, как вчерашняя метеосводка. Под мерный гул мотора мысли стали путаться в голове, и Ева медленно погрузилась в сон.
Глава 4
Как и накануне, она проснулась от собственного крика. Но оказалось, что причиной на этот раз был не преследующий ее сон, а кошмар, творившийся наяву. Самолет бросало из стороны в сторону так сильно, что Ева еле удерживалась на своем сиденье. Она судорожно хваталась за поручни и все, что попадалось под руку, стараясь не удариться головой о лобовое стекло.
— Что случилось?! — в ужасе закричала она.
Стив не отвечал. Его лицо было белым как мел, а пальцы почти вдавились в штурвал. И хотя Ева была далека от авиации, она поняла: самолет теряет управление. Они летели вниз с такой скоростью, что казалось — это не машина приближается к деревьям, а деревья мчатся навстречу машине.
«Господи, сделай так, чтобы мы не разбились!» — Ева начала молиться.
В следующее мгновение самолет окончательно потерял управление и теперь почти вертикально падал на землю. От ужаса Ева закричала так неистово, что ее крик больше напоминал рев раненого животного Когда самолет штопором начал входить в просвет между деревьями, она ударилась головой о ту самую жестяную пластину над головой, на которую обратила внимание еще при взлете. В ту же секунду она потеряла сознание.