– Черт его знает. Запутался я, Роман Иваныч. Вот не хочется мне верить, что Борька такой гандон. Особенно в то, что это с его подачи отца убили.
– А вот это, может быть, и не он. Это дело китайцев, но оно заставило все крутиться быстрее. Я думаю, Борис не готовился сейчас нападать, но смерть Росомахи просто заставила его действовать. Ведь сейчас все ваше внимание устремлено на китайцев, поэтому вы многое не замечаете у себя под носом.
– Роман Иваныч, ну поверил я тебе, действительно, вроде все сходится. Но как Борька мог связаться с москвичами? Вот это я никак не пойму.
– Я пока тоже. Но разберемся и с этим. Ладно, хорошо, что ты смог посмотреть на это дело с другой стороны. Теперь давай и плясать будем исходя из этого. Я уже успел немного помозговать, послушай, что предлагаю, и подумай. Может, лучше что придумаешь.
– Говори.
– Для начала я предлагаю с ходу ничего не предпринимать.
– Как я могу ничего не делать, зная, что эти суки сейчас в доме дядьки?! Да чисто из памяти дяди Афанасия я должен их оттуда выкинуть!
– Прекрати, Николай, – недовольно скривился орочон. – Ты иногда такой рассудительный, и мудрый, а иногда ну просто пацан. Это сделать ты всегда сможешь. Ты теперь знаешь, где они, твои люди с них глаз не спускают. Так что смыться они не смогут. Но вспомни, если мы решили, что в деле замешан Борис, значит, у него должны быть свои люди. Своя банда. И это действительно так. Кто напал на тебя, когда ты был у своей подруги? Ты говоришь, никого не узнал. Но это явно люди Борьки, ведь ты сам говоришь, что Марик подъехал оттуда.
– Ну, вывернул он от общаги.
– Вот! Сейчас обзвони своих, еще раз пусть прошвырнутся по общагам и прочим местам, может, после этой драки появились раненые. И пусть проскочат по злачным домам, где ханыги живут, одиночки. Это же не китайцы, наши, а они знают, как с такими людьми подружиться. Пои их каждый день до потери сознания, и станешь для них ближе родственника. Можешь жить у него, как в своем доме. Вот когда найдем остальных, тогда и накроем сразу всех.
– Так-то оно вроде правильно, а если там все-таки местные, то они сидят сейчас по своим домам и наблюдают за нами. Борька им только наводки дает. А когда надо, соберутся.
– Ну вот. Включил мозги. Я как-то это в расчет не принял. Но ты прав, если Борька давно все задумал, то вполне мог завербовать кого-то из местных. Я не думаю, конечно, что там будет кто-то из Семьи, вряд ли найдется дурачок, готовый пойти против Росомахи. А вот из завидующих вам он вполне мог кого-то найти. А также пригласить бандитов из других мест.
– Ну это вряд ли. Для наемников нужны деньги. И при этом большие. Откуда они у Борьки?
– Похоже, деньги у него есть. Вот откуда? Но это уже ты должен узнать. Давай подумай, делаем так, как я предлагаю, или что свое предложишь. Только недолго, времени у нас…
Договорить он не успел. В спальню ворвался Петька. В руке он держал смартфон.
– Коля! Ведро звонит, тебя срочно! Что-то там случилось!
Я схватил телефон.
– Говори, Толя, слушаю!
– Тимофеич, тут их, оказывается, целая толпа. Человек двадцать, ну или, может, чуть поменьше. Пересчитать мы не смогли. Они прячутся.
– Ну-ка успокойся и скажи нормально, – твердо приказал я. – Где это здесь?
– Ну тут, у дяди Афанасия в доме. – Толик попытался говорить медленнее, но все равно срывался на скороговорку.
– Да как там может быть в доме двадцать человек? Это же не общага.
Я мысленно прикинул внутреннее расположение комнат дядькиного дома – да ну нах, не может быть. Они там один на другом будут.
– Да, я не так сказал, – исправился Ведерников. – Не в самом доме. Вообще в усадьбе. Большинство, похоже, живет в том большом сарае, где раньше лошадей держали.
Вот это может быть. Старая конюшня, в которой давным-давно, еще когда дядька был штатным охотником, держали лошадей, была действительно большой. Лошадей у дядьки не было уже лет двадцать, и конюшню приспособили под сарай-склад. Иногда, при форс-мажоре, там прятали срочный груз. Нефрит, подготовленный к вывозу. Вообще там и больше двадцати человек могли жить.
– Как вы их засекли?
– Да случайно, – честно признался Толик. – Забор же у Гурулёвых сам знаешь какой, ничего не увидишь. А тут Борька выезжал на своей машине, ворота раскрыл и чё-то замешкался. Ребята мои и засекли, что там за домом кто-то шарится. Я тогда к соседям, Кокориным, зашел, поговорил и у них на баню залез. Оттуда весь задний двор Гурулёвых видно. За полчаса насчитал выходивших из сарая двенадцать человек. Кто-то же не выходил, значит, там еще есть. Потому и говорю, человек двадцать. Больше тянуть было нельзя, звоню тебе.