– Николай Тимофеевич, вы готовы встретиться? – Голос Леньки снова звучал подчеркнуто вежливо и спокойно. Почуял силу, гаденыш, подумал я. Я с трудом сдержался, чтобы не закричать, и как можно спокойнее ответил:
– Да. Завтра в десять, на карьере.
– Десять утра? – все так же вежливо переспросил Ленька.
– Ну конечно! – Голос подвел меня. Я уже начал психовать, и злость лезла из меня, как пена из бутылки.
– Хорошо. Мы будем вовремя. Как и договаривались, пять человек, не больше.
Он на мгновение замолчал, наверное, Линь что-то подсказывал ему. Потом продолжил:
– Мы очень надеемся, что ни с кем из наших людей не произойдет ничего плохого. Не хотелось бы обмениваться трупами.
– Я понял, – буркнул в ответ я. И вдруг меня пронзила мысль, что ведь это может быть опять блеф, хитрые китаезы просто разводят меня. Но я тут же откинул это, если все пойдет не так, то мы оба получим мертвых братьев. И я, и господин Линь. А я уверен, что он этого не хочет точно так же, как и я.
Ленька отключился. Мужики смотрели на меня, в их глазах застыл вопрос.
– Валерка тоже у них, – безрадостно сообщил я.
Все сразу поняли, о ком речь. Кто-то пробормотал:
– Бедная тетя Тамара. Сначала Афанасий Иваныч, теперь Валерка. Да еще и младший такой…
Я был полностью согласен с этим высказыванием. Даже злость брала – Борька такой же сын Росомахи, но кисель киселем, а как бы сейчас пригодилась его помощь.
Я силой отбросил все посторонние мысли – вернусь к ним, когда станет легче, сейчас надо было срочно заняться реальными делами: решать, что делать с захваченными китайцами. Но для начала я хотел бы узнать, что здесь произошло до того, как мы появились. Почему орали китайцы и стрелял шаман.
Я посмотрел на погрустневших родственников, их тоже надо встряхнуть, вернуть радость победы.
– Мужики, все нормально! Теперь китаезы чуют нашу силу, мы им жало вырвали. Так что вернем своих ребят без проблем.
Похоже, мой уверенный тон подействовал на них. Я видел, что лица начали разглаживаться, появились первые улыбки – все-таки родня моя парни бесхитростные, прямые и доверчивые. Убедить их легко, главное, говорить твердо и уверенно. Но, наверное, я и сам был такой – потому что тоже поверил в свои слова. Все будет нормально.
– Давайте займемся китаезами. Найдите тех, кто понимает по-русски, и надо их рассортировать. Я не думаю, что все тут бандиты, наверняка большинство просто гастеры.
– Сейчас разберемся. А что делать-то с ними будем?
– Работяг отпустим. Бандитов надо будет куда-то закрыть. Чем больше у нас будет на обмен, тем лучше.
– Точно! Соображаешь, Колька. – Дядя Ваня Гурулёв заулыбался и хлопнул меня по плечу. – Не хуже Росомахи.
Трупов оказалось два. Задушенный мной маленький китаец и еще один – это он кричал первым. Его подстрелил Мишка. Потом он рассказал, как все это получилось.
Мишка, как и говорил ему шаман, забрался на взлобок сопки в двухстах метрах от базы, оттуда, с высоты, он видел все как на ладони. Тем более через мощную оптику винтовки. Так он и разглядел китайца, которого подстрелил. Когда он увидел лицо этого хунхуза, то сразу вспомнил, что уже раз видел его же, и тоже через прицел. Это было на Большой Бусыхе, когда мы решали вопрос Ребровых. Это был один из трех, что заходили на переговоры ко мне в дом. Застрелил же он его потому, что он увидел Наиканчина. Китаец сидел со спущенными штанами в кустах недалеко от забора базы и тужился, глядя в лес. Именно потому, что он неподвижно сидел под кустом, шаман и не заметил его. А китаец увидел. Он сразу упал на бок, прополз со снятыми штанами метров десять и только потом вскочил. Поддерживая брюки руками, он понесся к общежитию, вереща при этом во все горло. Мишка не нашел ничего лучшего, как спустить курок. Однако завалил он его не насмерть, тот все-таки успел разворошить весь муравейник. Помер он уже позже, прямо там, где упал.
Китайцы, услышав крик, посыпались из дверей, как тараканы. В этот момент в дело вступил Наиканчин, после его длинной очереди в воздух китайцы впали в ступор, а после приказа на китайском начали валиться на землю. В это время подоспели и мы, остальное я видел сам.
Сейчас же я смотрел на мертвых и думал, как с ними поступить. В любом случае оставлять их здесь было нельзя. Проблема сводилась к тому – смогу ли я что-нибудь выторговать за то, что верну трупы китайцам, или они ничего не стоят. Сомнения разрешил Наиканчин, он каким-то образом сразу понял, о чем я размышляю.