Зарецкий прав: хватит смертей. Эта, фальшивая, пусть таковой и останется.
Время подбиралось к полуночи. На столе высилась неряшливо сложенная стопка исписанных листов – следы попыток что-то сообразить. Всё, что мог, Верховский из них уже выжал. Ни Михаил, ни Ярослав не принесли ничего нового. Вызывающе красивый циркуляр насмешливо поблёскивал водяными знаками. С ним ничего нельзя сделать, он уже есть. Тлеющий фитиль не потушишь; можно разве что устроить встречный взрыв, не менее мощный, но управляемый… Дело за малым: определиться с направлением и раздобыть подходящую бомбу. Сущий пустяк.
Верховский погасил лампу и встал из-за стола. Даже если он не сделает ничего, завтрашний день мирным не будет. Сообщество уже расколото. Победит ли собрание или совет – неважно; всё равно останутся недовольные, чей гнев несложно раздуть и направить в нужное кому-нибудь русло. Зачинщики неминуемо объявятся, выдадут себя хотя бы тем, в какую сторону погонят разрушительную волну, но тогда уже станет слишком поздно. И чем их спугнуть? Предъявить обществу проколовшегося на преступных методах Терехова? Так это гвозь в крышку гроба для Авилова, на чью бы мельницу ни лил воду нечистоплотный начальник магической безопасности. Вообще всё это: тайные рассадники некромантии, методы работы старого магконтроля, цветущая пышным цветом контрабанда, оборотень Подлесный, сам Верховский с его неприглядной биографией – запросто может стать оружием, обращённым против нынешнего негласного властителя. Одна газетная статейка, и всё пойдёт прахом.
И что – плохо это будет или хорошо?
Сколько лет прошло, а ничего не изменилось. Кто-то сводит счёты чужими руками.
Верховский прикрыл глаза, сосредоточиваясь на пространственном прыжке. Он едва помнил, когда в последний раз садился за руль, и тайком тосковал по дням, когда не приходилось беречь каждую секунду. Настя, наверное, успела за эту неделю позабыть, как выглядит отец. Она, конечно, уже спит в такой поздний час; хорошо бы и Марина тоже спала… Нет, чушь. Марине сегодня вряд ли доведётся отдохнуть, но так нужно.
«Неужели не боитесь за супругу?..»
Сволочь. Сам-то знает, что это значит – отвечать не только за себя?
Марина, как всегда, ждала. Она ждала каждый день всю эту безумную неделю, как бы ни уставала. Сегодняшний вечер не стал исключением. Марина как ни в чём не бывало предложила чаю, спокойно приняла отказ, уютно уселась на диван рядом с мужем. Фальшивое умиротворение безжалостно растворяло её неброскую красоту. Давненько Верховский не видел её по-настоящему счастливой.
– Вам с Настей надо уехать, – не терпящим возражений тоном сказал он, заставляя себя смотреть жене в лицо. – Не знаю, на какой срок. Пока всё не уляжется.
– Мы ещё никуда далеко не ездили, – напомнила Марина слегка растерянно. Не то чтобы она не ждала этих слов – Верховский всю неделю явственно видел, что ждала, – но они всё равно прозвучали для неё внезапно. – И… и я не вожу машину. И всё равно ночь на дворе…
– На поезде, – Верховский непреклонно покачал головой. – Или на самолёте. Хочешь к морю? Там сейчас теплее, чем тут.
– В никуда, – грустно сказала Марина.
– Ну, можешь и к родителям, – скрепя сердце предложил Верховский. Там прежде всего станут искать, если всерьёз понадобится. – Но только не прямо в дом. Куда-нибудь поблизости.
– Они ещё Настю не видели, – невпопад заметила Марина. Леший, ведь и правда… Всё как-то не было времени вырваться, толком познакомиться, разрешить накопившиеся недомолвки. Жена не жаловалась, а он не задумывался, что она соскучилась по родне.
«Она прошла такой непростой путь…»
Знают всё. Про неё, про него. А раз знают, то в первую очередь станут искать не у позабытых родственников…
– Нам всем так будет спокойнее, – увереннее, чем чувствовал, сказал Верховский. – Если всё сложится хорошо, я к вам приеду. На все выходные. Выключу телефон, и никакой работы, будем только гулять по городу и отдыхать все вместе…
– Врёшь бессовестно, – Марина вздохнула. – Зачем? Я же понимаю. Это я так – мысли вслух…
– Может, и не вру, – серьёзно возразил Верховский. Сочинённый второпях прожект стремительно захватывал мысли. Правда, почему нет? Навряд ли на этих выходных, тут Марина права, но вообще… Повинуясь порыву, он привлёк жену к себе, будто так обещания становились весомее. – Не вру, моя хорошая. Обязательно так сделаем.