Доктор Баррак замолчал на мгновение.
— Расскажите им, что такое мир, расскажите им все правила и приемы игры, которой учится человечество, и скажите им: «Будьте сами собой». Будьте собой на полную катушку. Потому что нехорошо быть чем бы то ни было, кроме своего собственного существа… — Доктор Баррак говорил, как человек, который цитирует священную формулу: — Нельзя унаследовать требуемые характеристики. Ваша главная суть, основа вашей наследственности подвергается испытанию. Запустите все, что имеете, в Процесс. Если Процесс требует вас, он вас примет. Если он не хочет вас, подчинитесь. Тут уж вы не сумеете что-либо сделать. Вы можете оказаться кусочком мрамора, который остался внутри статуи, или будете отколоты и отброшены. Тут уж ничем не поможешь. Будьте собой!
Доктор Баррак откинулся на спинку кресла; при последних словах он повысил голос и поднял руку, как бы собираясь ударить по столу. Но профессиональная подготовка все же хорошая вещь, и он опустил руку медленно, поскольку вспомнил, что все-таки мистер Хас его пациент.
2
Мистер Хас некоторое время молчал. Он задумался так глубоко, что, казалось, не заметил, что доктор прекратил свои рассуждения.
Затем он очнулся, вздрогнув от наступившей тишины.
— Вы вовсе не настолько отличаетесь друг от друга, как могло бы показаться, — сказал он наконец. — Ваш спор направлен на одну цель, которая весьма далека от избранных вами исходных точек. Вы обвиняете людей, ведущих жизнь в послушании.
— Нет, не в послушании, — заметил как бы в качестве сноски доктор Баррак.
Но мистер Хас продолжал:
— Вот вы говорите, сэр Элифаз, что эта Вселенная находится под управлением Провидения, всеведущего и благожелательного. Что оно ведет наш мир к целям, понять которые нам не дано; что цели эти были бы желанны, если бы мы их знали, но непостижимы нашим разумом; что жизнь и вся Вселенная есть не что иное, как исходная точка для множества развивающихся бессмертных жизней. И из этого вы заключаете, что роль человеческого существа в этом замысле сводится к роли доверчивого ребенка, от которого требуется только не надоедать Высшим Силам, а они ожидают от него только соответствующих замыслу действий, чтобы надежно охранить его, вознаградить и позаботиться о нем.
— В этом заключено много простой истины, — отозвался сэр Элифаз, — над которой вы можете сколько угодно насмехаться.
— Однако ваш взгляд более мрачен, доктор Баррак; Процесс, о котором вы говорите, находится за пределами нашего познания и контроля. Мы не можем изменить его или умиротворить. Одних из нас он делает сосудами благочестия, а других — сосудами бесчестья. Он небрежно написал имя нашего рода на черной пустоте пространства и может стереть его снова. Таково качество судьбы. Но мы можем следовать нашим маякам и инстинктам… В конечном счете в практических вопросах ваше учение шагает рядом с учением сэра Элифаза. Оба вы повинуетесь порядку вещей; только он с радостью и верой — и с некоторой старомодной галантностью, а вы зловеще — в модернистском стиле…