А в то врѣмя, как уныло топающий в Большой зал на завтрак Гарри обдумывал, как бы ему не летать и не убиться, и при этом не палиться, где-то в учительской собрался первый в этом учебном году педагогический совет. Как и всегда, в окончании первой недели собравшиеся вместе преподаватели обсуждали не столько успеваемость, сколько самих учеников. Кто, сколько, чем и как.
Первым за своих отчитался, как всегда, до безобразия бодрый профессор чар. Усидчивы мол, на уроке прилежны. То же самое рассказала и профессор гербологии и травологии, особняком выделив юного Лонгботтома. Мальчик, мол, стеснительный, зажатый немного, но к растениям явно тянется. Минерва по этому поводу только вздохнула, после чего поведала коллегам о том, как на её уроке палочка юного Лонгботтома разве что не искрила.
— Ничего не понимаю, и куда только Августа то смотрит, палочка неисправна, видно же.
— В порядке всё с палочкой, Минерва, не переживай, у меня точно также, — произнёс слушающий её Флитвик. — Люмос отрабатывали и я как-то приметил. Лонгботтом не сразу начал, а когда приступил, за столом без палочки сидел уже Поттер. И палочка у Поттера приметная, необычная, трудно не заметить. В общем, Лонгботтом ею же колдовал. И мало этого, мистер Поттер ему её по правильной формуле врѣменной передачи отдал, о чём не всякий взрослый кстати знает. И кто надоумил-то? И тем не менее, в точности как положено. Как итог — отторжения как такового нет, но так как сердцевина Поттера юному Лонгботтому совершенно определённо не подходит… Вот и получается что-то искрит, то ещё что. Ума не приложу, что в эту палочку Гаррик такое засунул. Искрит, током разве что не бьётся. Я у мальчиков спросил, так Мистер Поттер рассказал, что палочку мистера Лонгботтома у него мастер Олливандер конфисковал, на переделку забрал, значится. Да и сама палочка мистера Поттера. Вы простите, коллеги, но взрослое изделие я от первого, так сказать детского, уж как-нибудь да отличу. И чем только Гаррик думал. Индивидуальная ручная работа, видно, что не по подбору, штучно, под заказ. Слух все поди слышали: будто бы мастер на Хогвартс-экспрессе покататься изволил. Так Поттер и Лонгботтом мне это всё подтвердили. Олливандер, оказывается, Поттеру его палочку прямо в экспресс лично доставил. Там же и Лонгботтома разоружил. Не подходит мол, другую тебе сделаю и Августу пропесочу. Про пропесочу это я правда уже сам додумал. мистер Поттер же сказал, будто бы мастер и в правду написать бабушке Невилла грозился. Та, дескать, внуку палочку отца заместо новой подходящей ему выдала.
— Поттер, Поттер, Поттер, — процедил чуть не плюющийся от одного только имени зельевар. — Куда ни глянь, везде он. Врун и бездарь, как и его папаша. К зельям он совершеннейшее не способен. Такую бурду сварить. Ума не приложу, что же именно и как именно он в итоге нарушил. И это я молчу о том, что он в буквальном смысле прямо на пиру всем и каждому поплакался, что жил он мол в чулане. Ага, как же, так я этому всему и поверил… Одна только монограмка T&T на одежде чего стоит.
— И очень зря, Северус, очень даже зря. Я ещё тогда предупреждала Альбуса, но нет, с родственниками ребёнку будет по-всякому лучше, — устало потерев переносицу, парировала его слова МакГонагалл. — "Слух", как вы изволили выразиться, коллега, я так же слышала. Ко мне староста по этому вопросу подходил. Странно мол, в одежде от, как вы и сказали, T&T, и при этом в чулане мол рос. Оказалось, что и в самом деле именно что рос. Он письмо мне предъявил. Наше, Хогвартское. Сами знаете, такое никак не подделать. Так вот, там изумрудным по пергаменту чётко прописано: город такой-то, улица такая-то, дом такой то, чулан под лестницей, мистеру Г. Поттеру. Были и ещё конверты. Что само по себе уже странно, и тем не менее, я их также как вас сейчас видела, они у Поттера в чемодане. Все одинаковые, Хогвартские. Так на следующем значилось всё то же самое, но уже самая маленькая спальня. Со слов мальчика, испугавшиеся, что за ними следят, родственники его в неё переселили. Из чего можно понять, что не от стеснённости он в чулане до этого обитал. И свободное помещение для сна в доме как минимум одно да было. История с письмами — это вообще отдельное чёрт знает что. Со слов мальчика получалось, что они в прямом смысле пачками приходили. Одно, два, десять, и более. В почтовый ящик, через камин. Замаскированными под яйца. Ну чисто розыгрыш в стиле близнецов. Не поверила бы, да он мне письма эти самые показал. Наши они, тем самым пером писаны. И на всех чары стоят до востребования. Он и не открывал их даже.