– Ты ей веришь?
– А с чего ей лгать?
«Может ли такая женщина быть лгуньей?» – промелькнуло у Коннела. Пожав плечами, он спросил:
– Зачем ей лгать? И что могло заставить женщину совершить в одиночестве такое долгое путешествие из Америки лишь с тем, чтобы рассказать здесь небылицы? Ведь она вполне могла бы написать мне письмо.
– Уверен, что ты прав, – ответил Джеймс. Он всем своим видом давал понять, что у него нет ни малейших оснований сомневаться в правоте Коннела.
Немного помолчав, они посмотрели на женщину, стоявшую к ним спиной. Но та, казалось, их игнорировала. Более того, создавалось впечатление, что ей сейчас хотелось находиться где угодно, только не в этой комнате. Но зачем же она тогда пересекла океан? Неужели только для того, чтобы представиться родственнику покойного мужа? «А может, эта дама и впрямь дерзкая обманщица, преследующая какие-то корыстные цели?» – подумал Коннел.
– Вероятно, мне следует оставить вас наедине, чтобы вы могли познакомиться поближе, – громко сказал Джеймс. Хлопнув Коннела по плечу, он добавил: – С нашими делами мы можем разобраться и в другой день. Конюшни никуда не денутся, а новая партия лошадей еще не прибыла.
Молча кивнув, Коннел снова задумался. А может, эта дама хочет предъявить свои права на долю Финна в Гленмидских конюшнях? При мысли об этом Коннел чуть не задохнулся от гнева. Схватив Джеймса за рукав, он сказал:
– Подожди, не уходи. Я хотел спросить тебя кое о чем. К тому же я сказал Дженне, что ты сегодня обедаешь у нас. Она собиралась приготовить твои любимые блюда. Мне очень не хотелось бы разочаровывать и ее тоже.
– Почему «тоже»?
В этот момент женщина повернулась к ним лицом, но Коннел не видел нужды понижать голос. Мельком взглянув на гостью, он громко проговорил:
– Потому что мне придется огорчить вдову Финна. Полагаю, что она напрасно проделала такое путешествие. Только Делейни мужского пола может претендовать на эти земли.
За дверью послышались шаги. В следующее мгновение дверь распахнулась и раздался веселый женский голос:
– Что ж, а теперь я готова выпить чаю. Странно, что здесь почти ничего не изменилось. Во всяком случае, детская такая же, какой я ее запомнила, – немного пыльная. Мы с Дженной О’Тул устроили там нашего парнишку, и он заснул – словно в этой детской и родился. Дочка Дженны посидит с ним, пока кто-нибудь из нас не вернется.
«Нашего парнишку»? Эти слова содержали в себе возможности, неприятно поразившие Коннела. Несколько секунд он молча смотрел на улыбающуюся, женщину с копной рыжих с проседью волос. Потом тоже улыбнулся и направился к двери.
– Бриджет Дойл! – Он заключил в объятия полную миловидную женщину. – Вот уж не ожидал когда-либо снова увидеть тебя.
Бриджет ответила Коннелу не менее крепким объятием.
– Ужасно рада видеть вас, господин Коннел. Не думала, что когда-нибудь вернусь сюда из Каролины.
Коннел отступил на шаг, чтобы как следует рассмотреть женщину, когда-то спасшую его от смерти.
– Ох, Бриджет, я и забыл, что ты уехала в Америку. Помнил только, что ты внезапно оставила нас.
В то лето, когда Коннелу исполнилось пять лет, Бриджет была в Гленмиде служанкой. Мать Коннела тогда тяжело болела, и только приветливая улыбка Бриджет, придуманные ею игры и причудливые истории, которые она рассказывала, могли хоть как-то развеять мрачную атмосферу, царившую в доме. А потом отец Бриджет отправил ее к своему брату, жившему в Америке. Это случилось вскоре после того, как ирландские Дойлы полностью разорились во время Великого голода. И Коннел совсем забыл о существовании Бриджет. А теперь он снова ее увидел – немного располневшую, но по-прежнему приветливую и веселую.
– Что же тебя привело в Гленмид? – спросил Коннел, – И о каком парнишке ты говорила? О своем?
Надежда на то, что у Бриджет есть сын быстро улетучилась, но Коннел должен был задать этот вопрос. То, что Бриджет и стоявшая у камина женщина – родственницы, было совершенно, очевидно: Коннел сразу же отметил схожий взгляд ярко-голубых глаз и рыжие волосы.
Правда, у Бриджет волосы были чуть рыжеватые, а у вдовы Финна светлые – ярко-огненные.
– Нет, я не была замужем, – покачала головой пожилая женщина. – Что же до мальчика, так это мистер Росс Бреннан Делейни. Его назвали в честь дедов – твоего дяди и моего брата Росса Дойла. Братец довольно давно уехал из здешних мест, а пять лет назад и вовсе покинул сей бренный мир. Но он продолжает жить в блеске глаз своего внука, и это – вне всяких сомнений.
Коннел невольно вздохнул. Его опасения подтвердились. У Финна имелся сын по имени Росс. И этот Росс Делейни – наследник своего отца, имевший законное право на часть Гленмида. Следовательно, визит вдовы Финна вовсе не являлся обманом, попыткой выдать себя за другую.
Отступив от Бриджет еще на несколько шагов, Коннел процедил сквозь зубы:
– Что же, рад тебя видеть. Похоже, впереди у нас множество дел.
– Да, конечно. – Бриджет одарила Коннела сияющей улыбкой, и в глазах ее мелькнули озорные огоньки, напомнившие Коннелу далекое детство. Увы, в настоящий момент он чувствовал себя ужасно старым. – Я смотрю, ты уже познакомился с моей племянницей Бетани.
– С Бетани? – переспросил Коннел. Ему вдруг очень захотелось опять оказаться на спине Тигана и продолжить скачку по бескрайним холмам Килдэра, не зная, что ждет его за очередным склоном.
– Нас только представили, тетя.
Голос жены Финна раздался прямо за спиной Коннела, и он невольно вздрогнул от неожиданности. Когда же она успела отойти от камина?
– Мистер Кэри был очень любезен и помог мне разжечь здесь огонь, чтобы не так холодно было дожидаться хозяина. – Легкий акцент не смог скрыть едва заметного осуждения в интонациях Бетани. Она обошла Коннела и обняла Бриджет за плечи. – Тетя, почему бы тебе не сесть у огня? А я пока пойду на кухню и посмотрю, не найдется ли там для тебя чая.
– Не волнуйся на мой счет, – покачала головой Бриджет. – Ты не меньше меня устала с дороги. Я ведь строго наказывала тебе посидеть спокойно и попытаться собраться с мыслями, не так ли?
– Я вполне могу сходить на кухню, – вызвался Джеймс. – А вы пока можете сесть поближе к огню и получше познакомиться с Коннелом. Уверен, у вас есть немало тем, которые вам надо обсудить по-семейному.
– Я мог бы предложить что-нибудь более существенное, чем чай, – пробормотал Коннел, пытаясь выиграть время.
– Это было бы очень мило с вашей стороны, мистер Кэри. – Бетани улыбнулась Джеймсу и, подобрав юбки, грациозно опустилась на стоявший у камина диванчик.
– Большое спасибо, сэр, но Дженна О’Тул уже сказала, что она принесет поднос с чаем прямо сюда, – сказала Бриджет. Усевшись у огня рядом с племянницей, она вопросительно уставилась на Джеймса: – Так вы Кэри?
– Прошу прощения, тетушка Бриджет, но мне следует представить вас друг другу, – в смущении пробормотала жена Финна. – Это мистер Кэри. Мистер Джеймс Кэри. Кажется, сосед.
– И многолетний друг семьи. – Джеймс изобразил легкий поклон.
Коннелу же хотелось придушить друга за то, что тот вел себя как на великосветском приеме.
– Рада познакомиться с вами, сэр. – Бриджет пристально всматривалась в Джеймса. – А вы не тот серьезный мальчик, который то и дело приезжал сюда из-за реки? Я однажды провела здесь несколько месяцев, присматривая за господином Коннелом. Как называлось поместье ваших родителей, мистер Кэри?
– Оук-Бенд, мисс… Дойл.
Джеймс немного смутился, и это весьма порадовало Коннела. Было очевидно, что Джеймс оказался в затруднительном положении, то есть не знал, как вести разговор с бывшей служанкой.
Тут Джеймс перевел взгляд на Бетани, и Коннел тоже посмотрел на молодую гостью. Бетани была очень хороша собой и, конечно же, могла привлечь восхищенные взгляды многих мужчин. К тому же Бетани всего несколько месяцев назад потеряла мужа, и это делало молодую вдову еще привлекательнее.