— Нет. О, Сент… Более уединенно. Пожалуйста.
Она даже не могла изъясняться связными предложениями.
— Зал заседаний совета.
— Подвал, — возразила она. — После завтрака, и…
— Подвал так подвал, — согласился он, взяв ее за руку и увлекая к лестнице. В этот момент ему подошел бы и клочок голой земли.
— Но мои волосы, — запротестовала она.
— Мы спустимся по черной лестнице. Никто тебя не увидит.
В бывшей казарме в подвал можно было спуститься двумя путями — из кухни и через старое помещение администрации. Сент взял в холле лампу и открыл дверь в кабинет.
— Ты уверена, что это не подойдет? — спросил он, снова крепко прижав ее к себе для нового поцелуя.
Слава Богу, она решила уступить, потому что он не знал, сколько еще времени смог бы выдержать, не превратившись в буйнопомешанного.
— Окна, — с трудом выговорила Эвелина, вцепившись в лацканы сюртука.
— Я собираюсь заставить тебя кричать от удовольствия, — прошептал он.
Если бы они задержались здесь чуть дольше, Сент, всегда гордившийся своим самообладанием, был бы не в состоянии идти. Он снова взял ее за руку и вывел через дальнюю дверь на лестницу.
Как только они спустились в подвал, Сент прижал ее спиной к каменной стене, впившись в губы страстным горячим поцелуем. Наконец-то они только вдвоем, у них есть почти час, пока кухонная прислуга не начала готовить завтрак.
— Эвелина, — простонал он, целуя ее шею, и расстегивая ворот платья, чтобы поцеловать плечо.
— Извините меня, Сент, — прошептала она, тяжело, учащенно дыша.
Обняв Эви за талию, он крепче прижал ее к себе.
— За что ты извиняешься? — прошептал он, снова целуя ее.
— Это для вашей собственной пользы.
— Что…
Позади него раздались шаги, и Сент резко обернулся, но тут что-то тупое и тяжелое обрушилось ему на голову. Он едва успел выговорить проклятие и мешком свалился на каменный пол.
Эвелина с ужасом смотрела на распростертого у ее ног маркиза де Сент-Обина. Она не могла шевельнуться, не могла произнести ни слова, не могла ни о чем думать. Теперь им уже некуда было отступать. Но она все еще была охвачена чувствами, которые пробудил в ней Сент. Ей хотелось бы остаться наедине с ним в подвале, чтобы он выполнил свое обещание заставить ее кричать от удовольствия.
Рэндалл опустил дубовую ножку от кровати.
— Ну вот, весь год мне хотелось сделать это.. Стряхнув с себя нервное оцепенение от пережитого потрясения, Эви встала на колени.
— Он еще дышит! — воскликнула она, с облегчением опустившись на пол.
Хотя Сент-Обин раздражал ее, она не желала ему смерти. Даже сама мысль об этом заставила ее ощутить странную… пустоту от воображаемой потери.
— Ясное дело, он еще дышит, — раздраженным тоном сказал Рэндалл, очевидно, недовольный тем, что Эвелина могла усомниться в его способностях в области разбивания голов. — Давайте отнесем его в темницу, пока Носатая Нелли не спустилась в подвал воровать яблоки.
— Носатая Нелли? — переспросила Эви, откидывая волосы со лба Сента. Струйка крови сочилась возле его уха, и она проверила еще раз, бьется ли у него сердце. Он выглядел таким… невинным и беспомощным, со спокойным лицом, лишенным обычного цинизма. Беспомощный, невинный и прекрасный. Самый прекрасный мужчина, которого она когда-либо видела.
— Одна из помощниц кухарки. Давайте, парни. Поднимем его. Если мы станем его волочить, останутся следы.
Рэндалл, судя по всему, очень хорошо разбирался в похищениях. Эви встала и отступила назад, пока шестеро старших ребят, ухватив маркиза за руки, за ноги и за талию, поднимали с пола.
— Будьте с ним осторожны, — предостерегла Эви, подняв свечу, чтобы провести их в узкую дверь.
— Теперь вы так говорите, — фыркнул Мэтью. — Только подумайте, что бы он с нами сейчас сделал, если бы очнулся.
Эвелина содрогнулась. Даже зная, что его домогательства прекратятся, она все еще была потрясена и немного растеряна. Сент придет в ярость. По слухам, он убивал на дуэли людей, чем-то задевших его честь. А их поступок далеко выходил за эти рамки.
Дети приволокли довольно приличный матрас и чистые простыни и бросили их в дальнем углу, предварительно очищенном от паутины. Затем появились две свечи для настенных канделябров. Меньше чем за пятнадцать минут они проделали впечатляющую работу по подготовке камеры для узника.
Мальчишки сбросили Сент-Обина на матрас, не слишком церемонясь, что не очень понравилось Эвелине. Маркиз застонал.
— Вот те на! Скорее надевайте на него кандалы! — завопил Адам Хансон, отскакивая назад.
— Подождите, — вмешалась Эви, стараясь избавиться от последствий шока и вернуть себе ясность мысли. — Не пораньте его!
— Теперь слишком поздно, мисс Эви. Он добьется, чтобы всех нас отправили в тюрьму или выслали в Австралию.
— Или повесили, — добавил Рэндалл, присев на корточки, чтобы закрепить кандалы.
— Есть у нас по крайней мере ключ от них? — спросила Эви, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова.
— Ага, и от двери тоже.
— Пожалуйста, отдайте их мне.
Мэтью послушно протянул ей медные ключи. Эвелина спрятала их в карман и тяжело опустилась на скамейку. Господи помилуй, что она наделала? Похищение маркиза было больше чем безумием. С другой стороны, без ее вмешательства Рэндалл и другие ребята могли бы найти более надежный и беспощадный способ решения проблемы с Сент-Обином. Имея в своих руках ключи, она может в какой-то степени защитить его.
— Он приходит в себя, — объявил Адам.
— Хорошо, всем выйти. Я не хочу, чтобы он знал, кто на него напал. И закройте дверь, но оставьте на лестнице свечу. И не вздумайте сделать или сказать что-нибудь необычное.
Рэндалл усмехнулся:
— Мы еще сделаем из вас преступницу, мисс Эви. Судя по всему, в этом не требовалась их помощь.
— Уходите. Быстро.
Секунды спустя после того, как они закрыли за собой дверь с решеткой наверху, Сент внезапно очнулся. Эви вскочила с места. С тихим, едва слышным стоном он перевернулся и поднялся на четвереньки.
— Вы в порядке? — спросила она дрожащим голосом, и у нее затряслись руки.
— Что, черт побери, произошло? — прогремел он, дотронувшись до виска. На руке осталась кровь.
— Это долгая история. Вам нужна помощь врача?
Они, разумеется, не могли вызвать врача, если, конечно, ранение Сента не представляло угрозы для жизни. В крайнем случае она, возможно, сумела бы зашить рану, но при одной мысли об этом Эвелину начинало тошнить.
— Нет. Что мне нужно, так это пистолет. Кто на меня напал?
Он медленно выпрямился, стоя на коленях, и посмотрел в дальний угол, где она сидела на скамейке возле двери.
— Я не могу вам этого сказать, Сент…
Когда его зрение восстановилось, он начал осматривать окружающую обстановку.
— Где это мы? Ты не ранена?
— Я? Со мной все в порядке. Мне нужно.:. Пошатываясь, опираясь одной рукой о стену для равновесия, Сент поднялся на ноги.
— Не беспокойся, Эвелина. Я вытащу нас отсюда. О Господи. Теперь он хочет проявить благородство.
— Сент, вы не понимаете. Я не пленница. Только вы. Она наблюдала, как он медленно переваривал сказанное ею. Затем, быстрее, чем она успела вздохнуть, чтобы объясниться, он бросился на нее через всю комнату.
— Ты чертова…
Цепь натянулась, и он упал ничком почти у ее ног. Вскрикнув, Эвелина свалилась со скамейки назад. Сент потянулся к ней, но не успел схватить за лодыжку, потому что она притянула колени к груди.
— Прекратите! Вы поранитесь! — задыхаясь, сказала она и перекатилась на живот, стараясь как можно скорее отползти подальше от него. Похоже, ее платье пропало, но, если бы он дотянулся до нее, одежда была бы последним, о чем ей стоило бы беспокоиться.