Человек, какой-то незнакомый ролевик в костюме мага, осмотрел меня, иронично улыбнувшись, а затем отозвался:
— И вам привет, уважаемая. Не думаю, что вы сможете мне помочь. Я отравлен страшным ядом, от которого нет спасения. И жить осталось мне не более пяти минут. Уже в глазах мутится и мысли путаются.
Ага, он решил не терять время на расспросы о том, кто я такая и что здесь делаю. Тоже правильно: когда пять минут до смерти, незачем тратить их на глупые условности.
— И все же я попробую помочь, — вежливо улыбнулась я. — Я — алхимик, у меня есть хорошие противоядия.
Не дав собеседнику возможности продолжить разговор, я осмотрела его зрачки, заставила показать мне язык и прощупала пульс на обеих руках. После проведения всех этих процедур он отдал описание яда, которым его отравили.
Тэкс, высший магический яд. Не распознается ни на вкус и запах, ни магическими средствами. Замедляет движение в пять раз. На органы речи, слуха и зрения не воздействует. Излечим только высшим противоядием. Я вздернула бровь. Высших зелий у меня сейчас было только два, причем одно из них как раз противоядие.
— Так. Я могу спасти вам жизнь, — улыбнулась я. В глазах потенциального мертвеца зажегся интерес. — Но ингредиенты этого зелья очень дороги. Боюсь, что бедный алхимик не может позволить себе такой благотворительности.
— Сколько? — хрипло выдохнул человек. Видимо, ему здорово не хотелось идти в мертвятник в самом начале игры.
— Двадцать монет, — сладко улыбнулась я.
— У меня только пять, — потупился этот горе-маг.
— Боюсь, что тогда я ничем не могу помочь. — Мой персонаж относился к нейтралам, поэтому излишней благотворительностью Эйлинарра не страдала: выгода прежде всего.
— Постой! Я артефактор. Могу зачаровать тебе оружие. — Он умоляюще посмотрел на меня. Видимо, действительно не хотелось парню умирать, раз готов два часа танцевать вокруг моего кнута.
— Хм. Ладно, три монеты и зачаруешь кнут. Клянись.
Он скривился, будто лимона откусил, но клятву произнес по Правилам, так что я спокойно отдала ему мензурку с холодным ароматизированным чаем. По Правилам за зачаровыванием оружия должен был наблюдать один из мастеров игры, и я, не став дожидаться обоснования магом необходимости найти других людей, сказала:
— Тебе, наверное, нужны какие-то инструменты для работы? Мы сумеем отыскать их в ближайшей деревне?
— Да, — обрадованно кивнул тот. — Пойдем, тут недалеко. Заодно кое с кем расквитаюсь.
Его голос приобрел преувеличенно-угрожающее звучание, и я улыбнулась.
До деревни мы дошли минут за десять. Это оказалось людское поселение, поэтому на меня там посматривали весьма косо.
К моему удивлению, мастером, живущим здесь, оказался не Юрчик или один из его помощников, а Арагорн Московский. Я поморщилась, отдала магу кнут и отправила его на переговоры, сама оставшись чуть поодаль. Ну не хотелось мне близко подходить к этому парню. Странный он какой-то. Они поговорили о чем-то пару минут, Арагорн внимательно посмотрел в мою сторону, а я беспечно помахала ему рукой, после чего мастер игры кивнул, и мы с магом отправились в таверну. Там мой внезапный пациент снял спальное место на остаток дня и ночь, а потом ушел в заднюю комнату. Видимо, чтобы никто не видел его волшбы. Ну или просто чтобы выспаться, пока все думают, что там идет отыгрыш.
А я, отдав бармену одну монету с просьбой задержать мага, если тот попытается уйти незаметно, отправилась прогуляться по деревне.
Люди не слишком дружелюбно смотрели на меня, но зелья покупали охотно. Я продала с пяток лечащих зелий, два яда и одно взрывное. Поужинала в таверне и встретила мага сытой и довольной улыбкой.
Он отдал мне оружие с привязанной к рукояти зеленой ленточкой. Я пару раз щелкнула кнутом, убеждаясь, что лента не будет мешаться, и улыбнулась:
— Хорошая работа. Ну, будь здоров, маг. Не пей больше ядов.
Иным расам не рекомендовалось ночевать в человеческих поселениях, поэтому я решила добраться до эльфийского, по дороге заглянув в одно местечко, где рос «папоротник», необходимый для некоторых зелий.
На выходе из человеческой деревни меня нагнал Арагорн.
— Смотрю, ты не очень рада нашей встрече, — усмехнулся он. — Не волнуйся, не буду тебя задерживать. Однако мне хотелось бы узнать, где ты научилась обращаться с кнутом.
— В некоторых местах ими еще пользуются для перегонки скота. — Я решила не ссориться с мастером игры (это было слишком глупо даже для меня), ответив по возможности информативно, но кратко. — Там, конечно, применяют более длинные кнуты: по два, три метра. Но этот я сделала под руководством друга, реконструирующего бой на кнутах. Он короче, чем обычные пастушьи, чтобы было удобно действовать в замкнутом пространстве. Этот же знакомый научил меня «снимать кнутом муху с уха лошади, не потревожив ни шерстинки».