Монотонный гул толпы разрезали крики откуда-то со стороны. Девушка не раздумывая рванула туда, в надежде узнать, что произошло, и помочь при необходимости. Но было уже поздно. Бедняк из внешнего кольца столицы не заметил аристократа и врезался в него, разбив дорогую статуэтку, которая сейчас грудой мелких осколков валялась у него в ногах. Казалось бы, глупость, за которую в худшем случае бедняка могли отправить на рудник добывать камни. Но аристократ взбеленился, схватил несчастного за шею и, пока никто из толпы не позвал стражников, влил в него ману.
Смерть лишенного класса бедняка была ужасной. Его бессильное тело скрутило от ужаснейшей боли, бедняк истошно заорал, вцепился в грудь, словно пытался вытащить рвущуюся наружу магию. Издав предсмертный вопль, он превратился в высокий алый фонтан и замер, покрытый собственной кровью.
За четыре года в столице Белого Альянса девушка успела привыкнуть к отношению большинства владельцев классов к бессильным жителям, но этот случай профессор-алхимик не могла оставить без внимания. Дождавшись появления стражей, Банья рассказала им о произошедшем и, пользуясь влиянием Академии, заставила полноценно наказать аристократа-убийцу.
Разумеется, в Белом Альянсе, особенно в столице, богатые владельцы классов практически неприкосновенны, и все же этому аристократу пришлось оплатить все долги бедняка, выплатить половину от этой суммы его семье, а кроме этого заплатить штраф за убийство. Деньгами жизнь не вернуть, и Банья это понимала, но большего сделать не могла.
«Что я наделала?» — ужаснулась профессор, когда осознала произошедшее. В ужасе осмотрелась, но дети сидели рядом, и все выглядели вполне нормально.
Заметив замешательство коллеги, парень успокоил ее, объяснив, что [пресыщение] возникает лишь тогда, когда мана накапливается в теле бесконтрольно и в достаточно больших количествах. Если же пускать ее по длинной цепочке, да еще и в очень малых количествах, организм достаточно быстро привыкает к наличию маны в теле и быстро учится усваивать ее.
Действительно быстро! Банья сильно удивилась, когда Терна, самая спокойная и вместе с тем довольно заторможенная девчушка, первой получила навык. Не меньше удивления выказал и сам Эсон. Учитывая, что о тренировках бесклассовых Эсон знал куда больше Баньи, его реакция лишь усилила восторг профессора-алхимика. Правда, вместе с восторгом Банью посетил и страх. Она хорошо знала способности магических классов, все же о большей их части рассказывали на обучении еще в ее детстве. Но вот об [Управлении маной] она слышала впервые. И этот страх только усилился, когда Эсон рассказал, что это за навык. Из его слов получалось, что [Управление маной] давало бесклассовым детям огромные преимущества над остальными магами, что могло лишь усилить ненависть остальных обитателей Белой Академии к классу. «Если он появился только у Терны, может, получится скрыть от остальных этот навык?» — робко подумала профессор.
Но с каждым днем ужас Баньи подпитывался все новыми и новыми открытиями. Дети один за другим получали [Управление маной] и быстро развивали его. Девушка несколько раз пыталась поговорить об этом с Кармелом, но тот лишь довольно улыбался и говорил, что все идет именно так, как и должно быть.
— Тебе не кажется, что уж как-то слишком быстро все в классе получили способности? — Банье наконец удалось подловить Эсона, до того, как парень в очередной раз исчез.
Вообще, застать Эсона было сложно. Всякий раз после короткого инструктажа и ответов на вопросы учеников, молодой профессор словно растворялся. Профессор-алхимик не один десяток раз пыталась найти своего коллегу, но тот словно телепортировался из «Конюшен Мирлена» в неизвестном направлении.
О том, что Эсон не пропадал из реальности, а уходил заниматься своими делами, алхимик узнала лишь спустя неделю тренировок в таверне. Пока дети развивали свое [Управление маной] и учились поддерживать поток магии в повседневных делах, попутно помогая прибраться в основном здании «Конюшен Мирлена», молодой профессор занимался какими-то своими делами. Высказывать свое недовольство Эсону в лицо Банья не решилась, все же благодаря ему дети сумели развить, хоть и не боевой, но все же первый реальный навык. Когда же она попыталась поднять этот вопрос в разговоре с ректором Кармелом, толстяк лишь отмахнулся, сказав, что сейчас молодой профессор имеет на подобное полное право, да и занят весьма важными вещами. Какими именно вещами занят Эсон, ректор объяснить не потрудился, что всколыхнуло недавние сомнения Баньи.