Эсон вспомнил историю о создании города, взглянув на затянувшийся ливень. Ливень за окном класса бессильных стал первым, что профессор увидел, когда проснулся. Погода не ослабила напора за все время, пока некромант спал, и сейчас определить время можно было лишь по оттенку сплошной стены из воды, которая стала чуть светлее, от редких пробивающихся сквозь тучи солнечных отблесков.
— Похоже, обед принесут сюда, — Банья подошла к окну, возле которого сидел Эсон.
— Можем и прогуляться до столовой, — промычал Эсон пытаясь перестать зевать.
— В такой ливень? — усомнилась девушка-алхимик.
— Идеальное время для тренировки, — хитро улыбнулся молодой профессор.
— А это что? — Банья обратила внимание на вырванный листок блокнота, лежащий на подоконнике, и схватила его не дожидаясь ответа. — Ух ты! Это же перстень Авроры! По легенде этот перстень подарил Авроре ее брат, и пока камень остается белым, Аврора могла знать, что с ее семьей все хорошо. Говорят, этот артефакт был создан алхимией настолько мощной и искусной, что по ценности он превосходит даже эликсир бессмертия. Если бы только кто-то мог создать такой эликсир.
— Ты ошиблась, — отрезал Эсон. — Этот перстень принадлежал женщине, которая спасла мне жизнь.
— Уверен? А они очень похожи! — Банью уже было не остановить. — Артефакты героев, конечно, очень популярны, и многие аристократы с удовольствием отдадут бешеные деньги даже за слабые имитации этих артефактов. Вот только я не слышала, чтобы кто-то старался сделать простые украшения, которые бы выглядели точно как...
— Профессор Эсон? — заспанный голос Елимы заставил алхимика подпрыгнуть от неожиданности, прервав рассказ. — Пожалуйста, остановите профессора Банью, иначе мы еще дней десять будем слушать, как великолепны артефакты героев.
— Елима! — возмутилась профессор. — Это было довольно грубо.
Ученица не ответила, лишь недовольно фыркнула и направилась из класса.
— Елима, постой, — окликнул девчушку Эсон. — Собери всех, выходим через пятнадцать минут.
— Куда выходим? — удивилась она.
Но дожидаться ответа Елима не стала, задав вопрос, она выскочила из класса, чтобы через минуту привести остальных учеников. Было похоже, что ученики уже проснулись и лишь дожидались приглашения войти в класс.
— Итак, дети, — Эсон хотел продолжить, но замолчал.
После завершения экспедиции назвать своих учеников детьми он мог с трудом. За те несколько дней, что они провели в руинах, выживали среди расхаживающих монстров и пробирались через проклятые земли, каждый, казалось, повзрослел на пару лет. А после поступка Ната, когда их окружили варги, Эсон и вовсе стал иначе смотреть на своих подопечных.
— В любом случае, — некромант вернул мысли в нужное русло, — на проклятых землях вы все неплохо продержались, окружая себя маной. Теперь задача сложнее. Вы должны окружить себя настолько плотным щитом маны, чтобы вас не замочил дождик.
— А если не получится? — неуверенно спросила Терна.
— То мы просто намокнем, — высказал очевидный результат Аспир.
— Именно, — подтвердил Эсон и добавил, — а еще будете тренироваться, пока не справитесь.
Ученики не горели желанием вымокнуть под проливным дождем, потому принялись тренироваться. Эсон же воспользовался свободным временем и подошел к шкафу, где, среди прочих книг, стояли толстые справочники, сказки и учебники истории, где рассказывались события войны с некромантами. Отметив для себя, на какие книги стоит взглянуть, Эсон задумался.
В качестве учителя бессильных он провел почти два месяца, успел завести новые знакомства, начал приводить в порядок конюшню и даже помог детям обрести первые навыки. При всем этом он не приблизился к разгадке исчезновения родителей.
При каждом удобном случае, иногда ночами, иногда во время обедов и перерывов, некромант отправлялся в столицу и расспрашивал лекарей и стражей о событиях шестилетней давности, пытаясь понять, к кому именно обратился его отец. Но никто так и не сумел дать хоть сколько-то полезной информации. Не помогли и записи того времени, и даже подробные архивы столицы, хранящиеся в городской библиотеке, куда Эсон сумел попасть только предъявив карточку профессора Академии.
Хоть о какой-то связи с прошлым брошенного ребенка напоминал перстень Ферсы. Но и здесь было очевидно, что есть лишь простая причина, по которой он похож на перстень героя Авроры. Более того, было бы сплошным безумием предположить, что Ферса может быть связана с родителями Эсона. Так что если даже найти причину схожести украшения, это никак не поможет молодому профессору в поисках родителей. И все же, сопротивляться собственному любопытству Эсон не мог. Длинная череда неудач в поисках требовала переключиться на менее сложные загадки, чтобы позволить разуму отдохнуть.