Я решительно развернулся… и тут же запутался в остатках мантии, едва не пропахав носом пол. Один из мертвецов снова дёрнулся помочь, но я предостерегающе поднял руку:
— Стоять! Сам справлюсь. Ишь чего удумал — некроманта, как девку под руки водить!
Кряхтя и ругаясь на всех известных мне языках, я всё-таки выпутался из тряпья и гордо выпрямился. Насколько позволяли ноющие суставы, конечно.
— Вот что я скажу, — обратился я к своей молчаливой свите. — Нам всем нужно наверх. Мне — чтобы подпитать ядро, а вам… — вам тоже просто катастрофически надо, чтобы я подпитал ядро… ибо развалитесь как сифозная портовая шлюха.
Мы брели в кромешной тьме, когда сзади раздался грохот, будто кто-то уронил мешок с костями. Я медленно обернулся, уже предчувствуя очередной конфуз.
— Ну-ка, ну-ка… — прищурился я в темноту. — Кто там решил прилечь?
В ответ послышалось невнятное бульканье и влажный шлепок — видимо, отвалился кусок плоти. Я устало потёр переносицу:
— А может и правда хорошо, что нас никто не видит? Стыд-то какой! Элитное подразделение гвардии некроманта, называется… Один башку потерял, а второй, а третий… — я пригляделся к очертаниям в темноте, — Нет, даже знать не хочу!
Пора было брать дело в свои старческие руки. Я попытался расправить плечи и гордо выпрямиться, как в те времена, когда ещё князья передо мной трепетали.
Спина предательски хрустнула, и я медленно, очень медленно поднял руки к потолку туннеля. В суставах скрипело… но из пальцев всё же заструился зеленоватый свет — сначала бледный, но с каждым мгновением он становился всё ярче и насыщеннее.
Сияние растекалось по туннелю подобно корням, заползая в каждую трещину, просачиваясь в каждую щель.
— Вот так-то лучше, — проворчал я, разглядывая представшую картину. — Ох ты ж…
Картина и впрямь была… живописная. Мой бравый гвардеец раскинулся на полу. Голова откатилась к стене и теперь задумчиво пялилась в потолок.
Рука приземлилась где-то в углу, причём, судя по позе, пыталась уползти подальше от всего этого безобразия.
— Как есть срамота, — покачал я головой. — Ну-ка, смирно! — гаркнул я.
Зелёное сияние сгустилось вокруг разбросанных частей тела, превращаясь в светящиеся нити. Я повёл руками. Останки медленно поползли друг к другу, повинуясь движениям пальцев.
Голова с глухим стуком встала на место, покрутилась и замерла. Рука вернулась на место, пальцы несколько раз согнулись и разогнулись, проверяя работоспособность.
А потом началось самое интересное.
Зелёный свет сгустился настолько, что казалось, воздух можно резать ножом. Он окутал тело полупавшего воина коконом, похожим на саван.
Почерневшая кожа светлела на глазах, приобретая почти живой оттенок. Прорехи в коже затягивались. Обнажённые кости обрастали плотью, сухожилия натягивались как старые струны, мышцы наливались силой.
От концентрации у меня выступил пот на лбу, но я продолжал удерживать поток силы:
— Эк я его приложил… — пробормотал я, наблюдая за преображением. — Ну да ладно, раз уж взялся, заодно и остальных подлатаем. Но только самую малость, чтоб до выхода дотянули. А то ходят, понимаешь, позорят честь мундира…
Я развёл руки в стороны, экономно распределяя силы. Нельзя сейчас транжирить энергию. Зелёное сияние расползлось по туннелю тонкой дымкой, окутывая каждого мертвеца лёгкой пеленой.
В отличие от первого «пациента», которого пришлось восстанавливать полностью, остальным досталась лишь базовая «починка».
Где-то затягивались самые неприличные дыры, где-то кости обрастали минимумом плоти, необходимым для передвижения.
— Вот и славно, — приговаривал я, наблюдая как стирается печать тлена. — Жить будете… то есть, продолжите существовать. Не до красоты сейчас, уж простите старика. Вот выберемся наружу, подпитаю ядро как следует — тогда и о внешнем виде подумаем.
Когда последний гвардеец приобрёл относительно пристойный вид, я опустил руки. И тут же скрючился, хватаясь за поясницу.
— Вот же ж… — прохрипел я, пытаясь распрямиться. — Не балуй с некромантией на пустом ядре…
Я с трудом выпрямился, опираясь на стену. Мои подопечные стояли ровным строем, теперь уже больше похожие на элитное подразделение гвардии, чем на толпу оживших трупов. Ну, почти… Если не приглядываться.
— Ну всё, надо выбираться отсюда, — проворчал я, массируя поясницу.