Старуха удовлетворённо кивнула:
— Твоё желание стать сильнее похвально. Мир жесток к слабым. Но помни — есть цена, которую слишком дорого платить. Если хочешь стать по-настоящему великим некромантом, тебе нужно найти не только эти три кристалла. Существуют ещё два типа стержней, гораздо более редких. Стержень попаданца — существа, перенесённого в наш мир против его воли.
Стержень попаданца? Это что-то новенькое. И, похоже, имеет прямое отношение ко мне. Значит иномирские стержни и стержни попаданцев разные штуковины…
Дмитрий сжал шкатулку в руках:
— Я найду их.
— Не сомневаюсь, мальчик, — улыбнулась старуха. — Но учти, не активируй стержень, пока не найдёшь артефакты усиления, иначе умрёшь, и стержень пропадёт впустую.
Хм, интересно. Я почувствовал, как в голове юного Дмитрия промелькнула мысль — яркая и чёткая: «Такой камень, я видел у отца среди трофеев, в родовом хранилище…»
Дмитрий нахмурился, сжимая шкатулку сильнее:
— А разве стержни иномирцев и попаданцев — это не одно и то же?
— Нет, мой мальчик. У иномирцев после активации стержня они либо красные, либо синие. Такие иномирцы чувствуют друг друга, потому что в своём мире были врагами. Просто люди перестали их разделять, для них это бессмысленно… чужаки они и есть чужаки.
Она подняла высохший палец:
— А у попаданцев стержень прозрачный, словно идеальный кристалл. Его не способны увидеть другие. И попаданцы славятся великой силой, ещё более великой, чем иномирцы.
В глазах Дмитрия вспыхнул нездоровый огонёк. Он резко вскинул голову, и его голос буквально звенел от возбуждения:
— Мне нужно, чтобы во мне был стержень попаданца!
Ну дура-а-ак! Это же надо быть таким придурком! Мелкий засранец даже не понимает, о чём просит. Уже получил один стержень, так нет, ему подавай ещё и покруче. Как маленький ребёнок в магазине игрушек — «хочу-хочу-хочу!» А о последствиях подумать? Сколько ему — четырнадцать, пятнадцать? А мозгов как у пятилетнего.
Старуха наклонилась ближе, и я почувствовал запах — сухой, затхлый, как из старого склепа, где веками не открывали дверей.
— И что же нужно для этого? — спросил Дмитрий, даже не пытаясь скрыть жадность в голосе.
Её тонкие губы растянулись в пугающей улыбке:
— Ты должен понимать, мальчик. Попаданец — это душа, вселившаяся в чужое тело. Если он решит что тело подойдет ему как вместилище, твоя собственная душа останется без него. Она будет блуждать по миру неупокоенно, не находя пристанища ни среди живых, ни среди мёртвых.
Я ожидал, что после таких слов Дмитрий хотя бы задумается. Но нет. Этот маленький идиот расправил плечи и с непоколебимой уверенностью произнёс:
— Я готов.
Да что с ним не так⁈ Он готов отдать свою душу, своё тело, свою сущность ради силы? Это уже не амбициозность, это какая-то патологическая одержимость. Самоубийца малолетний!
Старуха выпрямилась. Теперь она казалась выше, внушительнее. Её глаза полыхнули ярче, и тени в углах зала заколыхались, будто живые. Она щёлкнула пальцами.
Реальность вокруг задрожала. Тронный зал, стражи-скелеты, витражные окна — всё растворилось во вспышке ослепительного света. На мгновение мы словно зависли в пустоте между мирами. Я почувствовал, как тело Дмитрия дёрнулось от резкого перемещения.
Когда зрение вернулось, мы оказались в совершенно другом месте. Тёмная комната, такая тёмная, что едва можно различить очертания. Четыре каменные стены образовывали квадрат без окон. Воздух здесь был спёртым, тяжёлым.
Единственным источником света был слабый зеленоватый огонёк, исходящий от посоха старухи.
— Ты действительно готов, мальчик? — её голос звучал иначе в этом замкнутом пространстве. — Готов отдать всё, даже свою сущность?
Дмитрий сглотнул. Впервые я почувствовал в нём проблеск сомнения, крошечную искру страха. Но он быстро подавил её. Упрямый маленький засранец.
— Да, — твёрдо сказал он. — Я готов.
Старуха медленно кивнула:
— Так тому и быть.
Она отошла в сторону, и только сейчас я заметил, что в тени, почти сливаясь с ней, сидел мужчина. Высокий, широкоплечий, закутанный в кожаный плащ до пят. Шляпа с широкими полями отбрасывала тень на его лицо, скрывая верхнюю половину, а глаза закрывали тёмные очки странной формы — не круглые, а шестиугольные, с тонкой металлической оправой.
— Это служитель Хроноса. — представила его старуха.
Незнакомец слегка наклонил голову, но не встал. Его руки, затянутые в перчатки из тонкой кожи, неподвижно лежали на коленях.
— Он поможет нам в нашем… предприятии, — продолжила старуха.