Катя отшатнулась:
— Дима! Что с тобой?
Костя среагировал мгновенно — выхватил конверт из моего кармана.
— Письмо отравлено! — воскликнул он, готовясь швырнуть его на пол и, вероятно, сжечь.
— Да успокойтесь вы, — я сдержал смешок. — Это я себе придал такой вид специально. Часть представления.
Брови Кати сошлись на переносице.
Перед тем как постучать, я быстро пробежал глазами содержимое письма. «Потанин Велимир Святославович». И главное — оставил своё настоящее имя. Идеально для моего плана.
Я постучал, дождался приглашения и вошёл, оставив Костю и Катю в коридоре.
Кабинет Северова, как всегда, утопал в полумраке. Профессор сидел за массивным столом, изучая какие-то бумаги. Его взгляд, когда он поднял голову, был острым и пронзительным.
— Волконский? — он нахмурился, заметив моё состояние. — Что с вами случилось?
Я сделал неуверенный шаг вперёд, позволяя руке с конвертом слегка дрожать.
— Профессор, — мой голос звучал сдавленно. — Мне нужна ваша помощь. Я… я получил это сегодня.
Я протянул ему письмо, и Северов осторожно взял его.
— Письмо на имя директора, — заметил он сухо.
— Прочтите отправителя, — я нервно сглотнул, демонстрируя все признаки испуганного студента.
Глаза Северова пробежали по строчкам, и его брови поднялись.
— Потанин Велимир Святославович, — медленно произнёс он. — И что вас так встревожило? Ваша одногруппница, Ирина Потанина.
— Велимир Святославович, — я сделал паузу, позволяя отчаянию проникнуть в мой голос. — Это имя, которое выкрикивала Радомирская перед смертью! Только фамилия другая. И после того, как мы с Костей убили её на арене, он вдруг приглашает меня к себе?
Я бессильно опустился на стул.
— Я думаю, он некромант. И хочет меня убить.
Северов внимательно изучал моё лицо, а затем профессор встал и решительно направился к двери.
— Идёмте, Волконский, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Немедленно к директору.
В коридоре Северов кивнул Косте и Кате.
— Вы тоже, — он жестом пригласил их следовать за нами. — Директор должен услышать всё из первых уст.
Мы шли по длинным коридорам академии в полном молчании. Я поддерживал бледный вид и периодически вздрагивал, словно от приступа боли. Внутренне же я ликовал — всё шло точно по плану.
Когда мы достигли массивных дверей директорского кабинета, Северов коротко постучал и, не дожидаясь ответа, толкнул их и вошел, оставив нас за дверью. Спустя несколько минут нас пригласили войти.
Перед тем как перешагнуть порог, я позволил себе короткую улыбку, которую тут же скрыл за маской испуганного студента.
Вениамин Сергеевич восседал в кресле, обитом тёмно-синим бархатом. Высокий, широкоплечий, с проницательными серыми глазами. Рядом с ним уже стоял человек в строгом чёрном костюме с серебряным значком Бюро Магической Безопасности. Я узнал его — полковник Шатров, присутствовавший при допросе после инцидента на арене.
— Садитесь, господа, — директор указал на кресла, стоявшие полукругом перед его столом.
Я опустился в кресло, продолжая играть роль испуганного студента. Костя сел справа от меня, Катя — слева. Северов остался стоять, скрестив руки на груди.
— Итак, — Чарский положил злополучное письмо на стол перед собой. — Профессор Северов сообщил мне о вашей… тревоге, господин Волконский. Полагаю, нам есть о чём поговорить. Я проверил генеалогическое древо Потаниных, — продолжил он, глядя на монитор компьютера. — Род древний, уважаемый, но последние пятьдесят лет находился в упадке. Что интересно, ни одного Велимира Святославовича в их родословной не числится. Странно, не правда ли?
Я кивнул, не отрывая взгляда от проекций:
— Возможно, дальний родственник? Или самозванец?
Директор хмыкнул:
— Или тот самый Велимир, которого упоминала Радомирская. Совпадение слишком очевидное.
Он кликнул пару кнопок и изображение сменилось. Теперь мы видели поместье Потаниных — вид сверху со спутника.
— Это снимки за последние полгода, — директор указал на датированные изображения. — Обратите внимание на активность вокруг поместья. Строительство стены, новые постройки, увеличение территории.
Полковник Шатров наклонился вперёд:
— За последний год с именем Потаниных связан неожиданный подъём деловой активности. Открыто несколько заводов и частных клиник. Капитал буквально появился из ниоткуда.