Как завороженный, со стеклянным невидящим взглядом, я разжал кулак и в моей руке из магии сплелся меч. Каждая клеточка моего бессмертного тела молила об этом. Моя душа рвалась расквитаться за свой грех, из всех темных уголков памяти всплыли образы Ангелов, которых я убил. Легионы, их были легионы. Никто из них не выдал своего брата по оружию, чьем мечом была пронзена грудь Астерии. Уриил с братьями потерял своих лучших воинов, пытаясь одолеть меня. И им почти это удалось. Я умирал в песках, которые так любила Астерия. Я был рад смерти, я приветствовал ее, пока изящной рукой суккуба не был возвращен на свет. Рагнета спасла меня от того, чего я так жаждал. Выходила меня, когда я не желал больше жить, скрыла от разъяренного на все Миры в то время Белиала. Она стала мне другом, о котором я не просил. Я выжил. Но хотел ли этого? Была ли мне дарована жизнь, как награда? Нет, потому, что Астерия умерла, а я нет.
Я поднял меч, направляя его зеленное острия себе в грудь, прямо в сердце, которое должно было остановиться тысячи лет назад. Я хотел этого.
Голос Азазеля продолжал напевать ядовитые речи, подстрекающие мою волю.
Откуда-то издали, будто вздох, легкий и шелковистый.
Голос.
Я хотел…
Вновь этот сладкий голос, но уже ближе, ближе ко мне. В моей голове, в моем больном разуме. Я пытаюсь расслышать этот шепотом, потому что мое рваное сердце тянулось к нему невидимыми нитями.
Я хотел?
Когда острие уже коснулось моего тела, проткнув ткань одежды, я четко услышал этот волшебный голос. Узнал его. Голос, который стал для меня одновременно Светом и Тьмой, Небесами и Адом.
– Маркус?
Маша.
Из глубин моего сознания меня звала Маша. Ее голос сначала звучал спокойно. Она звала меня, как будто потеряла в толпе. Но так и не могла найти. А потом он наполнился тревогой. Но всегда, всегда в ее голосе звучала нежность и любовь. Я увидел ее образ. Хрупкой и невинной девушки, которая столкнулась с ужасной правдой.
Пелена резко спала с моих глаз. Все чувства вернулись в реальность. Я распахнул глаза. Передо мной стоял довольный собой демон. Маши не было. Мы по-прежнему в заброшенном здании. Я, наконец – то выдохнул. Выдохнул с облегчением, потому что Маши нет здесь. Она на Балу с Белом. Значит, ей не грозит опасность, а почему я смог ее услышать в своем воспаленном мозгу, разберусь позже. Я резко убрал руку с мечом от своей груди. Азазель оскалился, заметив, что я вынырнул из транса.
– Чертов ублюдок! – Прошипел он.
– Должен заметить, что это больше относиться к тебе.
– Я не думал, что ты сможешь…
– Подожди-ка, – Только сейчас я понял кое-что важное. Важное в словах этой мерзкой твари. – Никто не знал, что Астерия могла видеть будущее, – я прищурился, мои глаза опасно блеснули зеленым отблеском, – никто, даже Ангелы. Я надежно укрыл ее дар от всех миров.
Азазель замолчал, крепко сжав губы.
– Ты упомянул про то, что я карал невиновных лишь из прихоти Создателя. – Мои глаза заполыхали диким огнем, когда до меня дошла суть его слов, и меч в руках мгновенно увеличился в размерах. – Но я карал только тех, кто не заслуживал иной участи. Все осознавали цену, за которое получали свое возмездие от Создателя. Кроме…
– Ну, давай низвергни меня еще раз! – Выпалил в сердцах демон. – Ты весь такой белый и пушистый, любимчик Отца, хотя мы! Мы были первыми его детьми! Мы хотели лишь только справедливости! А он заступился за этих никчемных людишек! Да еще и послал человека, пусть тогда уже и бессмертного, покарать нас!
Мои зубы скрежетали не хуже гвоздя об металл от злости, от гнева, что выплескивался из меня языками зеленной магии.
– Я был уверен, что это Ангелы! Я нашел улики против них.
– Ну, конечно нашел! Вот только в порыве своей уже тогда известной вспыльчивости и ярости не удосужился поискать мотивы. Мне просто нужно было выставить все так, что это твои собратья поквитались с тобой. А в этом я хорош! Признайся же!
– Мразь!
– Столько комплементов за один вечер! И как же в таком случае не раздуется моему эго!
– Я уничтожил не одну сотню Ангелов! А они были даже не виновны!
– За что тебе отдельное спасибо от всех демонов, – хохотнул Азазель. – Хотя ты и сам знаешь, что они далеко не невинные младенцы.
– Ты покойник, – я поднял левую ладонь, призывая магию.
Зеленые языки пламени зализали мои медленно сжимающиеся пальцы. Я призывал мертвых, десятки мертвых.
Азазель зашипел. Его синие глаза залились тьмой, а зубы превратились в лезвия. Он развел руки в стороны, и к его пальцам сразу же устремились тени из всех уголков зала. Он резко крутанулся на месте и в тот же момент вокруг нас плотным кольцом заполыхал черный огонь, высотой до самого облезшего потолка. Языки пламени в моей ладони тут же рассеялись, как и стоны мертвецов, чьи голоса доносились из-под наших ног.