Леди Кай, конечно, тоже было очень любопытно взглянуть на всю эту красоту в перспективе. Сверху, с высоты, так сказать… Но главным открытием момента для нее было иное.
Иное и третье по счету открытие несло несомненную практическую ценность для, что называется, здесь и сейчас.
И было оно весьма и весьма неприятным.
Они были не одни.
Вот ради этого знания сюда и стоило забираться. И именно это и имела в виду Хода, когда удержала и настояла… И за это следовало ее благодарить, холить, лелеять, прощать ей мелкие проказы и недостатки… Когда-нибудь потом, в будущем.
А теперь следовало окрыситься и срочно найти радикальный способ, как быстро, эффективно и, по возможности, не пролив ни капли своей крови, выпустить всю чужую. И тем самым навсегда избавиться от четырех темных фигур, которые одним своим видом нарушали белую посмертную идиллию мемориала.
Сначала Осси решила, что врагов всего трое, но позже заметила и четвертого, расположившегося на отдых в тени надгробия и поэтому оставшегося сначала незамеченным. После этого интесса еще несколько раз методично обозрела все окрестности, чтобы удостовериться, что не пропустила больше ничего и никого, и, лишь будучи полностью убежденной, что врагов действительно только четверо, занялась их изучением.
А изучать было что…
Между могилами неспешно и очень по-хозяйски бродили, лениво перерыкиваясь между собой, гончие смерти из корпуса личной охраны Лехорта.
Две из них находились в центральном круге. Третья лежала чуть поодаль там же и то ли дремала, то ли просто маялась от скуки. А четвертая деловито и с остервенением патрулировала внешний круг. При этом было совершенно непонятно, делает ли она это опять же от скуки, и тогда это скоро должно было ей надоесть, либо же ревностно продолжает выполнять когда-то полученный приказ, и в этом случае рассчитывать на внезапность уже не приходилось.
Присутствие на кладбище гончих смерти наводило на самые что ни на есть неприятные мысли. И в частности на то, что кто-то очень неглупый когда-то давно озаботился и таки оставил тут очень серьезную стражу, которая должна воспрепятствовать любому посягательству, так сказать, и пресечь оное самым радикальным способом.
Вторая мысль, которая возникала в связи с этим — не являются ли гончие и те длинношеие твари звеньями одной цепи и различными рубежами обороны усыпальницы? А если являются, то возникал следующий, и очень справедливый, вопрос: сколько всего рубежей насчитывает укрепрайон «гробница Лехорта» и кто их, собственно, обороняет?
Если вспомнить к тому же, что, согласно всем эпосам, дошедшим до наших дней, гончие по земле сами по себе стадами не бродили, а, как правило, все-таки управлялись всадниками, то становилось совсем уже интересно.
— Ну рассказывай, что знаешь, кладезь ты мой бесценный, — обратилась Осси к Ходе.
«И расскажу… — Каждый раз, когда к Стражу обращались за информацией, Хода начинала важничать. — И сразу хочу предупредить, что, как и с саламандрами, тут проверенного ничего нет. Одни только выжимки из легенд…»
— Это понятно, — перебила Осси.
Это действительно было понятно, потому что живьем гончих никто и никогда не видел, и все, что дошло до наших дней, это просто набор мифов и сказок, которые, понятно, не проверишь.
— Мы тут с тобой вообще в каком-то реликтовом заповеднике оказались, — добавила Осси.
«Это точно. Только давай не будем потом с собой еще и эту гадину брать, — попросила Хода. — Хватит с нас саламандр».
— Посмотрим. Ну, давай…
«Так вот, согласно легендам, твари эти не рождались под нашим солнцем и не пришли к нам из-за Вуали. А были они придуманы самим Охентой, когда он озаботился созданием гвардии для переметнувшегося к нему мятежного полуангела, то есть Лехорта… Решив защитить своего нового любимчика от всяких напастей, а заодно, наверное, и желая иметь возможность его контролировать, Охента приставил к нему гвардию из семи раз по семь всадников смерти. То есть ударный отряд во главе с самим Лехортом насчитывал полсотни клинков, каждый из которых стоил в бою десятка полтора обычных бойцов. Сила нешуточная, хотя по нынешним меркам и кажется немногочисленной».
— Да уж, — согласилась Осси и достала из рюкзака подзорную тубу.
«Тем не менее силища это была огромная. Будь уверена — встреться сегодня они в честном бою с гвардией славного нашего Норвика II, я бы, не думая, поставила на всадников. И поверь, не проиграла бы. Тем более что честных боев они не признавали по определению…»