— Как и ты, — ухмыльнулся Павлов и приблизился к нему, заглянув в единственный глаз. — На сатаниста ты, действительно, мало похож, слишком рыхлый. Но грешник из тебя отменный. Я даже боюсь представить, что такого ужасного надо было натворить при жизни, чтобы переродиться в беса.
Борисов вновь опустил взгляд на обездвиженного Рыкова, нервно сжимая кулаки.
— Так что педофилия и торговля порнушкой вполне могут сойти за суровую правду, — сделал люциферит очередное неприятное заключение, и неофит замахнулся на него рукой.
Впрочем, ударить ему не удалось. Ламбрант перехватил руку, больно сжав запястье.
— Вот так ты благодарен за своё спасение! — радостно воскликнул Павлов, не отпуская несдержанного беса. — Все вы черти плешивые и место ваше в болоте!
— Мне продал эти диски мой сокурсник! — выпалил в ответ Аделард. — Я даже не знал, что на них!..
— Просто так купил, что ли? — усмехнулся люциферит, впившись в неофита горящими глазами, отчего тому становилось как-то плохо.
— Да, из любопытства, — зажмурившись, выдохнул тот. — По глупости всё получилось…
— И что же это за сокурсник такой? — заинтересовался Ламбрант.
— Нетленкин его фамилия, кажется, — напряг свою болезненную память Борисов. — Он стриптизёр в гей-клубе, мне так говорили.
— О! — пришёл вдруг в восторг Павлов, и глаза его стали ярче. — Гнездо разврата! Надо наведаться к твоему порнографу-педофилу.
— Зачем? Я даже не знаю, где этот клуб находится и как он называется…
— Так и называется «Гнездо разврата», — прошипел люциферит, которого глупости недавно переродившегося беса уже порядком раздражали. — В этом городе других подобных заведений ещё не открыли.
Злачное место в областной столице разрешили расположить лишь на самой отдалённой окраине, практически у лесной опушки. Зато хозяева отгрохали здесь целый трёхэтажный дворец с балконами, бассейном и огромным танцполом. Судя по количеству машин на парковке, интерес провинциальных горожан к этому нестандартному виду отдыха был повышенным. Уже на стоянке Аделард увидел целующихся парней и пьяных девиц, которые громко обсуждали, где им продолжить ночь. Ламбранта же вся эта обстановка заводила. Тем более, что был он в чёрном платье с фатой.
Корейскую иномарку с разбитым задним стеклом пришлось оставить возле колокольни в центре города, ведь ангрилоты наверняка уже объявили её в розыск. Впрочем, и раненного люпастора взять с собой не получилось — тот лежал без сознания в полузаброшенных амбарах. Поэтому до сюда они добрались на угнанной «Мазде». От машины до подсвеченного яркими огнями крыльца клуба люциферит двигался, пританцовывая под модный ритм, который издавали уличные колонки.
— Ваши флаеры, господа? — потребовал разукрашенный бородатый мужик, охранявший вход.
— Милый, ты опять забыл дома пригласительные? — радостным голосом обратился Павлов к бесу, а следом вдруг обнял его за шею и подтянул к себе под мышку, как какую-то собачонку. — Ах, мы с ним такие рассеянные! От страсти всё забываем!
Для убедительности Ламбрант чмокнул Аделарда прямо в глазную повязку.
— Пропусти их, Фредерик, — раздался из-за спины писклявый голосок, и на лестнице возникла фигура в белом воздушном платье и жёлтом парике. — Не видишь, что ли, ребятишки пришли на конкурс!..
Трансвестит широко улыбнулся им губами, густо накрашенными алой помадой. Аделарда чуть не стошнило от морды этой уродины. Зато Ламбрант в ответ на помощь случайного знакомого послал тому воздушный поцелуй. Впрочем, бородач в розовой кожаной куртке мигом пропустил всех троих в клуб.
Внутри гремела мелодичная музыка и моргали неоновые огни. На стенах были нарисованы обнажённые мужчины и женщины. Борисов вспомнил, как Женя хвасталась, что декорировала именно этот клуб. Он тут же заметил полуголых парней с заячьими ушками на головах, которые перемещались туда-сюда с подносами. Который из них Нетленкин, определить было сложно. Хотя бес и помнил надменное лицо своего развратного сокурсника. И зачем только взял у него эти диски с порнографией? Аделард не мог понять это при жизни, не понимал и сейчас.
— Вы откуда, красавчики? — спросил трансвестит в жёлтом парике, взяв люциферита за другую руку.
— Мы с универа, — сообщил улыбающийся Павлов, попутно изучая обстановку.
— Ого, студентики! — пришёл в восторг переодетый мужик. — А я Элеонор, из Орехово. Как вам, котятки, мой прикид сегодня?
— Мерзо… — принялся с жаром признаваться Борисов, но Ламбрант заткнул ему рот ладонью.
— Ты восхитительна, Элеонор! — деланно весёлым голосом воскликнул люциферит. — А ты тут частенько бываешь? Знаешь местную тусу? А то мы с моим другом здесь давно уже не были…