— И что он ответил тебе? — уточнил Борисов, с омерзением поглядывая на серого лилипута с большой рогатой башкой.
Но Ламбрант вновь присмотрелся к Дендрусу, который повторял свои кривлянья в очередной раз — ложился в раковину, ждал, пока там наберётся вода, пил её и дёргался с лепетанием. Люциферит прервал его жесты, указав пальцем на беса, словно спрашивал. В ответ тот замотал головой, чем вызвал у Павлова недовольный вздох.
— Придётся искать крепкое тело, — промолвил он, потеряв интерес к древесному демону, и вышел из туалетного помещения.
— Какое тело? Зачем? — поспешил за ним Аделард, чуть не споткнувшись на пороге.
— У тебя дома следак нашёл диски с порнографией, — вдруг поведал Ламбрант, направляясь к раненному Рыкову, который всё так же лежал на животе. — А там прелестное видео про то, как насилуют маленьких деток. Твоя работа?
— Что??? — опешил Борисов. — Нет!
— Он сказал, что достал это из твоей сумки, — продолжал глумиться над ним люциферит с плотоядной улыбкой. — И следствие тут же сделало вывод, что ты и твои предки предпочитали секс с детьми и снимали это всё на видео.
— Какая мерзость! Этого не было!
— Ну, по каким-то причинам ты же стал бесом после смерти.
— Что?..
— Бесоголовые не объяснили тебе, что далеко не каждому трупу даётся вторая жизнь? — усмехнулся Ламбрант и заглянул люпастору в лицо. — Только истинные приверженцы Сатаны перерождаются в бесов.
— Ты всё врёшь, иначе бы бесы сами устраивали секты, — парировал Аделард, заглянув в рану Андрея. — Меня предупредили, что ты никогда не говоришь правды.
— Как и ты, — ухмыльнулся Павлов и приблизился к нему, заглянув в единственный глаз. — На сатаниста ты, действительно, мало похож, слишком рыхлый. Но грешник из тебя отменный. Я даже боюсь представить, что такого ужасного надо было натворить при жизни, чтобы переродиться в беса.
Борисов вновь опустил взгляд на обездвиженного Рыкова, нервно сжимая кулаки.
— Так что педофилия и торговля порнушкой вполне могут сойти за суровую правду, — сделал люциферит очередное неприятное заключение, и неофит замахнулся на него рукой.
Впрочем, ударить ему не удалось. Ламбрант перехватил руку, больно сжав запястье.
— Вот так ты благодарен за своё спасение! — радостно воскликнул Павлов, не отпуская несдержанного беса. — Все вы черти плешивые и место ваше в болоте!
— Мне продал эти диски мой сокурсник! — выпалил в ответ Аделард. — Я даже не знал, что на них!..
— Просто так купил, что ли? — усмехнулся люциферит, впившись в неофита горящими глазами, отчего тому становилось как-то плохо.
— Да, из любопытства, — зажмурившись, выдохнул тот. — По глупости всё получилось…
— И что же это за сокурсник такой? — заинтересовался Ламбрант.
— Нетленкин его фамилия, кажется, — напряг свою болезненную память Борисов. — Он стриптизёр в гей-клубе, мне так говорили.
— О! — пришёл вдруг в восторг Павлов, и глаза его стали ярче. — Гнездо разврата! Надо наведаться к твоему порнографу-педофилу.
— Зачем? Я даже не знаю, где этот клуб находится и как он называется…
— Так и называется «Гнездо разврата», — прошипел люциферит, которого глупости недавно переродившегося беса уже порядком раздражали. — В этом городе других подобных заведений ещё не открыли.
Злачное место в областной столице разрешили расположить лишь на самой отдалённой окраине, практически у лесной опушки. Зато хозяева отгрохали здесь целый трёхэтажный дворец с балконами, бассейном и огромным танцполом. Судя по количеству машин на парковке, интерес провинциальных горожан к этому нестандартному виду отдыха был повышенным. Уже на стоянке Аделард увидел целующихся парней и пьяных девиц, которые громко обсуждали, где им продолжить ночь. Ламбранта же вся эта обстановка заводила. Тем более, что был он в чёрном платье с фатой.
Корейскую иномарку с разбитым задним стеклом пришлось оставить возле колокольни в центре города, ведь ангрилоты наверняка уже объявили её в розыск. Впрочем, и раненного люпастора взять с собой не получилось — тот лежал без сознания в полузаброшенных амбарах. Поэтому до сюда они добрались на угнанной «Мазде». От машины до подсвеченного яркими огнями крыльца клуба люциферит двигался, пританцовывая под модный ритм, который издавали уличные колонки.
— Ваши флаеры, господа? — потребовал разукрашенный бородатый мужик, охранявший вход.
— Милый, ты опять забыл дома пригласительные? — радостным голосом обратился Павлов к бесу, а следом вдруг обнял его за шею и подтянул к себе под мышку, как какую-то собачонку. — Ах, мы с ним такие рассеянные! От страсти всё забываем!
Для убедительности Ламбрант чмокнул Аделарда прямо в глазную повязку.
— Пропусти их, Фредерик, — раздался из-за спины писклявый голосок, и на лестнице возникла фигура в белом воздушном платье и жёлтом парике. — Не видишь, что ли, ребятишки пришли на конкурс!..
Трансвестит широко улыбнулся им губами, густо накрашенными алой помадой. Аделарда чуть не стошнило от морды этой уродины. Зато Ламбрант в ответ на помощь случайного знакомого послал тому воздушный поцелуй. Впрочем, бородач в розовой кожаной куртке мигом пропустил всех троих в клуб.
Внутри гремела мелодичная музыка и моргали неоновые огни. На стенах были нарисованы обнажённые мужчины и женщины. Борисов вспомнил, как Женя хвасталась, что декорировала именно этот клуб. Он тут же заметил полуголых парней с заячьими ушками на головах, которые перемещались туда-сюда с подносами. Который из них Нетленкин, определить было сложно. Хотя бес и помнил надменное лицо своего развратного сокурсника. И зачем только взял у него эти диски с порнографией? Аделард не мог понять это при жизни, не понимал и сейчас.
— Вы откуда, красавчики? — спросил трансвестит в жёлтом парике, взяв люциферита за другую руку.
— Мы с универа, — сообщил улыбающийся Павлов, попутно изучая обстановку.
— Ого, студентики! — пришёл в восторг переодетый мужик. — А я Элеонор, из Орехово. Как вам, котятки, мой прикид сегодня?
— Мерзо… — принялся с жаром признаваться Борисов, но Ламбрант заткнул ему рот ладонью.
— Ты восхитительна, Элеонор! — деланно весёлым голосом воскликнул люциферит. — А ты тут частенько бываешь? Знаешь местную тусу? А то мы с моим другом здесь давно уже не были…
— Оу, конечно, котятки! — ещё сильнее засиял трансвестит и махнул рукой другому мужику в женском обтягивающем платьице. — Вот это Далила, она здесь заправляет. А вон там Маркиза, — указал он на существо в мини-юбке и с искусственными грудями, вываливающимися из сиреневого корсета.
— А Гаврик тут сегодня работает? — поинтересовался Павлов, пихнув Аделарда в кучу танцующих парней.
Те со смехом приняли новичка, протиснув сразу в центр своего круга, и попытались стащить с него курточку. Борисов едва отделался от них, выбравшись через другую сторону, и чуть не сбил с ног официанта в узких плавках. Тот смерил невнимательного беса строгим взглядом и пододвинул поближе к сцене, на которой как раз раздевался парень в костюме ковбоя.
— Гаврик это такой плечистый? — уточнил Элеонор, выхватив с подноса проходящего мимо официанта стакан с чем-то пузырящимся.
— Ага, рыженький, — поведал Ламбрант, прекрасно помня своего бывшего сокурсника из прошлой жизни, который никак не мог сдать сессии и оставался на второй год.
— Ах, такой душка же! — взвизгнул трансвестит, поняв, о ком идёт речь. — Я его обожаю! Такое тело — уф!! Так бы и съела его живьём вместе с трусами!
Люциферит вновь деланно захихикал, наблюдая, как возле бара ласкаются сразу три девицы. Одна из них уже успела раздеться, за что получила предупреждение от бармена.
— Пойдём в гримёрку, глянем, — позвал Элеонор и повёл свою вновь обретённую «подругу» в нелепом чёрном платье куда-то вглубь шумного зала. — Ой, я так волнуюсь, весь день примерялась, красилась. Всё не нравится вот. Даже эти цацки какие-то фиговые, да?
— Ты выглядишь гораздо лучше меня, — улыбнулся Павлов. — Главное же на нарваться на неприятности.