Зелг жалобно оглянулся на свиту в поисках пресловутой поддержки, но с ужасом обнаружил, что все уже мысленно видят его свершающим очередной подвиг и согласно кивают в такт своим светлым мечтам. Он хотел было кинуться за советом к Такангору, но тот уже был недосягаем. Его со всех сторон окружила вниманием Анарлет, и до ушей некроманта донесся ее воркующий низкий голос:
– Вы никогда-никогда не похищали дев и не уносили их в свой лабиринт? И что – неужели никогда не хотелось попробовать?
Путешествие до пещерного храма Адриэн прошло без приключений. Слава Зелга бежала впереди него, устраняя любые возможные препоны.
Самым трудным оказалось выбраться из Кассарии без трогательного бесплатного приложения в виде кузена Юлейна и его вельмож, которые страстно желали посмотреть на битву с пауком, если можно так выразиться, из первых рядов партера.
Лишь только трезвое замечание Узандафа Ламальвы да Кассара о том, что он может сделать всех без исключения придворных страстными коллекционерами всякой чепухи, потому что и его фантазия не беспредельна, заставила короля повернуть свой кортеж в сторону Булли-Толли. Тяжко вздыхая, выкрикивая нечто невразумительное, но очень дружелюбное и непрестанно махая белым платком, Юлейн отбыл домой, заручившись твердым обещанием герцога посетить его в столице, как только представится малейшая возможность.
Амазонки действительно обитали недалеко: через узкий пролив от побережья Тиронги, на довольно большом лесистом острове Нуфа, настоящим украшением которого были три сверкающих хрустальных водопада и одно величественное озеро, в котором, по слухам, водилось древнее чудовище.
Правда, Барта и Таризан в один голос утверждали, что бедолага за давностью лет страдало склерозом и вот уже несколько веков питалось исключительно водорослями и рыбой, не причиняя воинственному племени никаких хлопот.
Остров был великолепен, а вот пещерный храм Адриэн оказался совсем не таким, каким его представлял себе Зелг.
Расщелина расщелиной в огромной скале, до которой добирались по узкой и крутой тропинке. Лес вокруг был настолько густым, что солнечный свет едва пробивался сквозь кроны деревьев и редкие лучи перебирались с листа на листок, согревая немногочисленных насекомых. Вокруг царила непривычная тишина, и это показалось да Кассару плохим признаком.
– Да, признаться, я видел все это несколько иначе, – протянул он.
Действительно, протиснуться в расщелину было трудно, и он живо увидел мысленным взором свою встречу с гигантским пауком в тесном и узком проходе. Воображаемая картина его не порадовала, и если бы в тот момент его спросили, что он думает об архитектуре древней цивилизации амазонок Нуфы, то его мнение оказалось бы резко отрицательным.
Перепоручить же благое деяние по освобождению милых дам от коварного и жестокого врага он никак не мог, ибо на военном совете, устроенном накануне по такому случаю, все пришли к единодушному решению: Зелгу нужно развить и закрепить свой оглушительный успех, а потому справляться с пауком в честном поединке, без участия группы поддержки. Предусмотрительная мумия подбросила пару стоящих заклинаний, но тем родственная помощь и ограничилась.
– Такой храм очень легко оборонять и крайне трудно атаковать, – пояснила Таризан, видя муку, отразившуюся на лице некроманта.
– Я понимаю, – вздохнул Зелг. – И он тоже не дурак и это понимает. Вот и засел там как заноза в…
– Справедливое замечание, – откликнулась Анарлет. – А может, стоит отсюда метнуть в него какое-нибудь сокрушительное заклятие?
Некромант не стал участвовать в дискуссии, чтобы не быть резким с дамой и не высказать наболевшее: какой хороший совет могут дать те, кто компенсирует отсутствие дверей размером прохода? Но назвался кобольдом – полезай в шахту, как гласит народная пословица. Пенять было не на кого. И Зелг принял решение лезть.
Запасливый Узандаф Ламальва да Кассар не тратил века, проведенные в библиотеке, попусту. Ругался с библиотечными эльфами, писал мемуары, изгонял крыс, питающихся раритетными изданиями, лично изобрел три эффективных средства против пыли и грязи и одно против порчи бульбяксы (чем снискал вечную благодарность Такангора) и собирал редкие и не слишком полезные заклинания.
Одно из них и произнес сейчас Зелг, готовясь проникнуть в, логово паука.
На глазах у изумленных спутников его фигура окуталась цветным облаком, озарилась ярким – до рези в глазах – светом, вспыхнула и рассыпалась алыми искрами. На месте молодого, знаменитого, подающего блестящие надежды некроманта сидел огромный мохнатый паук, раскрашенный, как шмель-именинник, в черные и желтые полосы. Его мощные лапы заканчивались крючковатыми когтями, а тускло блестящие клыки внушали уважение.
Не ознакомленные с полетом колдовской мысли, амазонки избрали самый простой вариант развития событий: им пришло в голову, что Зелг поменялся местами с их врагом, таким образом вытеснив последнего под копья и мечи неистовых мстительниц.
Анарлет выхватила меч из ножен и кинулась на паука, а за ней последовали ее воительницы, желающие воздать твари по заслугам.
– Спокойно, дамы! Спокойно! – заявил паук, выставляя передние лапы. – Это все еще я. Карлюза, не стой с открытым ртом, приноси пользу. Господа, да займите же чем-то наших воинственных спутниц. А я пока наведаюсь в гости.
Потрясенные амазонки ловили ртами воздух, как рыбы, выброшенные на берег.
– Мадам, могу ли я быть чем-нибудь полезен? – галантно осведомился доктор Дотт. – К вашим услугам свежая лекарственная бамбузяка, нюхательные соли… утонченная беседа, снимающая напряжение. А мой ученый коллега может сделать вам отменное профессиональное кровопускание. Не желаете? Да очнитесь же вы! Ничего особенного не произошло – он чародей, а чародеям свойственно колдовать время от времени. Мы с вами, мы тут. Вот и милорд Такангор…
– Да-да, – встрепенулась Анарлет, превращаясь из неподвижного изваяния в симпатичную и весьма оживленную особу. – Милорд Топотан, признайтесь, а вам никогда не хотелось…
В самом храме оказалось гораздо светлее, нежели в лесу, ибо свет отвесно падал из довольно большой дыры в своде. Так что Зелг разглядел и статую богини Адриэн, отличающуюся выдающимися формами, и останки воительниц, присыпанные прелой листвой вперемешку с трухой и песком, и ржавое оружие, и шлемы, из которых бессмысленно таращились белые черепа. И чашу для даров, которая в данный момент была пуста. А вернее – наполнена мусором.
Паутина была повсюду, и, надо сказать, она впечатляла своими размерами и толщиной нитей. Если бы герцога не предупредили, что здесь обитает паук, он бы решил, что какой-то охотник-энтузиаст развесил ловчие сети на упитанного монстра из тех, что так охотно покупают королевские зверинцы.
Как всякий истинный ученый, Зелг был покорен столь редкостным зрелищем и уважительно потрогал паутину лапой (Какой лапой? Почему лапой? Ах да!..).
– Нравится? – донеслось из-под каменного свода.
Зелг встал в боевую стойку, судорожно соображая, умеют ли пауки творить заклинания, даже если они не простые пауки, а временно принявшие в целях маскировки эту форму некроманты.
– Милорд да Кассар, собственной персоной, – продолжал некто из-под потолка. – Какая честь. А я думал, что следует ждать чародея Карлюзу или этого мясника Такангора.
– Неужели вы читаете брутальный «Красный зрачок»? – вопросил Зелг, не видевший иных причин такой однобокой и в корне субъективной информированности.
– Сюда больше никто не хочет оформлять подписку, – вздохнул паук в своем укрытии. – Эти впечатлительные дамочки так подмочили мою репутацию, что только головорезы из «Красного зрачка» согласились на доставку на дом. Или вы думаете, у меня сформировался такой ужасный вкус в одиночестве и враждебной обстановке? Я бы, конечно, предпочел «Многоногий сплетник» плюс приложение с забавными головоломками. А что, минотавр – и не мясник?