Её взгляд скользнул к светловолосой макушке брата. Даже не подумаешь, что этот тощий юнец, сейчас тайком подсовывающий червяка в сумочку тёти Беатрис, запросто может превратиться в самого могущественного подростка на свете. Защищать его и прочих Кэхиллов – вот её первоочерёдная задача как главы семейства.
– Подвела я тебя, Мак, – шепнула Эми мраморной урне, еле сдерживая слёзы.
Убит в гостиничном номере в Риме. Она вытерла глаза. Полгода она ждала случая похоронить прах. Макинтайр, её последний надёжный оплот, не только адвокат, но самый мудрый советчик и, наверное, лучший друг.
Кроме них двоих пришла только тётя Беатрис. Она ещё с утра жаловалась на приступ сенной лихорадки и теперь требовала от распорядителя похоронной службы, чтобы тот «не тянул резину». На маленьком столике стояла изящная мраморная урна с останками Макинтайра. Его доброта, проницательность, ум – всё обратилось в прах.
Распорядитель, которого Дэн за глаза звал «мистер Смерть», явился с опозданием и сейчас нервно вытирал вспотевший лоб носовым платком.
– Это что, его первые похороны? – прошептал Дэн, когда тот едва не уронил урну.
Мускулистый здоровяк-священник, больше смахивающий на футбольного тренера, приволок привядший букет алых роз. Совсем не в духе Макинтайра. Эми не знала, смеяться или плакать. Похороны всё больше напоминали абсурд. Ощущение, что вот-вот подъедет чёрный лимузин, из него выскочит живой Макинтайр и крикнет: «С первым апреля!»
– Безобразие, – ворчала тётя Беатрис. – Всего три человека на похоронах!
– Генри Смуд в больнице с аппендицитом, – вступилась Эми за партнёра Макинтайра, теперь их нового адвоката. – Он очень расстроился, что не может прийти. Фиске тоже не отпустили из больницы.
Тётушка только фыркнула.
– Я говорю о членах семьи. Кэхиллы всегда провожали своих сподвижников в последний путь. Мы может сколько угодно презирать друг дружку, но правила хорошего тона ещё никто не отменял.
– Тётя Беатрис провожала сподвижников? – шепнул Дэн на ухо сестре. – Не очень-то она сама подвижна.
Эми наступила ему на ногу. Брат отпускал дурацкие шутки, когда нервничал или сильно боялся. Она-то привыкла, а вот тётушка – нет.
– Мистер Макинтайр тоже был членом семьи, – заметила Эми.
– Нет, душечка, семья – это семья, – авторитетно возразила тётя Беатрис.
Девушка отвернулась. С присутствием тётки и без того малоприятная церемония делалась совсем невыносимой.
– Клан Темплтона Кэхилла всегда обращался в «Макинтайр и Смуд», – осенней мухой зудела родственница. – Клан Дурхема Кэхилла – тоже. Старлингам вообще стыдно не появиться! Дениз Старлинг годами пользовалась услугами Макинтайра, пока не решила, что тот слишком сблизился с Грейс, ну и послала ему ядовитую анонимку. Будь это хоть настоящий яд, грех помнить прошлые обиды. А сколько он помогал Дебре с брачным контрактом, когда она выскочила за того жуткого парня с чудны́м именем. Напрасно она, конечно…
Тётушка продолжала разглагольствовать о людях, про которых Эми и Дэн в жизни не слышали.
– Они не пришли, потому что я их не пригласила, – перебила Эми.
– Но ведь мистер Макинтайр был семейным адвокатом! – воскликнула тётя. Её глазки-бусинки подозрительно сощурились. – Ты что, даже не сообщила никому о своих планах?
– Нет. Их мнение меня не интересует. Я приняла решение.
Тётушка уже открыла рот, но Эми подняла руку:
– И оно окончательное.
Любимая родственница только ловила губами воздух, как рыба.
– Ловко ты её, – вполголоса пробормотал Дэн.
Эми хитро улыбнулась. Быть главой семейства нелегко, но с тётушкой она всегда справлялась на раз.
– Можно начинать? – шёпотом осведомился распорядитель и, прежде чем скорчить постную мину, украдкой глянул на часы. Казалось, с его языка вот-вот сорвётся: «Короче, народ, хорош тянуть резину. Начинаем».
Священник деревянным голосом прочёл строки из Библии, потом закрыл книгу и кивнул Эми.
– Прощайте, мистер Макинтайр, – произнесла она. – Вы были нашим защитником и другом. Лучшим из лучших. Покойтесь с миром.
– Прощай, Мак, – вздохнул Дэн. – Прости, что тогда подложил лягушку тебе в штаны. Спасибо тебе за заботу о нас.
Тётя Беатрис чихнула. Священник указал на кучу земли у развёрстой могилы.
– Бросите по горсти?
– Увольте! – скривилась тётушка. – На это есть садовники. Кстати, мне пора к аллергологу.
Пригоршню бросила Эми. Потом Дэн. Следом в могилу упал букет, поданный священником. «Прости, Мак, – мысленно произнесла Эми. – Я помню, что тебе больше по душе тюльпаны».