— Слушай, можно я тебя не буду называть Иван Иванычем, а? — спросила Вика, разглядывая своего спутника.
Она и сама не могла понять, нравится ей, что она видит или нет. Нет, он однозначно был хорош собой. Прям как будто из сказки русской вышел. Только вот именно это Вике и не нравилось. Опыта у неё было мало, но вот с такими красавцами был. Хоть и со стороны: они всегда выбирали других, а потом и тех бросали и находили новых…
— Да уж пожалуйста, — звонко рассмеялся Иван, чем снова привлёк к себе внимание.
Вика вжалась в сидение, прячась от общественного внимания — и ей досталось тоже: люди рассматривая Ивана, вскользь и на неё смотрели. Но очень вскользь.
— Я ж то думала, ты дядька взрослый, солидный. А ты…
— А я? — удивился Иван.
— А ты на Иван Иваныча не тянешь! — вздохнула Вика. — Максимум на Ивана. А то и на Ваньку.
— А на Ванюшку? — Иван, хитро прищурившись, приблизился к Вике, так что она еще больше вжалась в сидение. И покраснела.
— На плюшку! — буркнула она себе под нос. И зажмурилась, как будто если она это сделает, он тут же исчезнет.
Иван усмехнулся: он, конечно, за долгие годы, проведенные в заточении, потерял былую ловкость, да похоже всё еще мог девиц юных в краску загонять. Только вот помнил он и о том, что именно за то в книгу-то его и заточили. Перешёл он дорогу не той мамаше. Кто ж знал, что она не шутит и не просто сгоряча воздух сотрясает, когда она грозилась, что коли не женится он на дочери её, то куковать ему целую вечность и три дня в клетке.
А теперь вот он уже на полшага от освобождения от проклятия, да только понял еще одну простую истину: тут, вне книги, он совершенно ничего не знал и не понимал. Ни этих автобусов странных, ни людей новых — странных. Ему как-то привычней было, когда всё по-простому: хочется — скажи, не нравится — стукни кулаком, когда люди улыбаются, если им весело, и здороваются, когда встречаются. А тут всё как-будто с ног на голову перевернутое.
— Сегодня родителей дома нет, можешь просто заходить, — пояснила Вика, заводя Ивана в подъезд дома. — А потом что-нибудь придумаем.
До того она и не задумывалась, что делать будет, когда вызволят Ивана из книжной темницы, а теперь вопросов было больше чем ответов…
— Вот там душ, можешь сходить, — Вика махнула в сторону ванной комнаты и испарилась в своей, а когда вернулась Иван всё еще стоял перед дверью и недоверчиво заглядывал внутрь.
— Там темно, — кивнул он и пожал плечами. — Ничегошеньки не видно.
Вика хихикнула, показала пальцем на выключатель на стене:
— Ну так вот, включай.
Иван посмотрел со всех сторон на выключатель: и слева, и справа, даже снизу заглянул: — И где тут фитиль?
Вика рассмеялась, но свет всё же включила.
— Интересные дела! — радостно заявил Иван и повторил за Викой: свет снова выключился. И выключился. И снова включился.
— Иди уже, горе ты моё луковое, — без капли сожаления Вика затолкнула Ивана в ванную и закрыла за ним дверь.
Едва она успела закинуть сумку, предварительно вытащив из неё книгу, как Иван снова появился на пороге.
— Ты мне скажи, девица-красавица, что за место это такое чудное, душ этот ваш?!
Покачав головой, Вика осознала весь размах катастрофы… Она, конечно, понимала, что, просидев в книге невесть сколько, Иван понятия не имел о современных технологиях, разве что читал о них как о чудесах чудесных, только пользоваться он ими не умел.
— … а вот тут вода включается: холодная и горячая. Полотенца тут, тут мыло всякое… Понятно?
— Да, — кивнул Иван, и тут же передумал: — то есть нет. Ничего не понятно. То бишь ежели я вот тут вот… и горячая вода… Ух ты ж ёшечки-матрёшечки! Горячая!
Вика наблюдала, как Иван, прикусив язык, крутил регуляторы на смесителе, и не могла сдержать улыбки.
— Ладно, разберешься. Я пока чего-нибудь поесть сделаю.
— Ага, поесть! — радостно отозвался Иван и рассмеялся. — Я же тысячу лет не ел!
Глава пятая
Время было к вечеру, Вика уже расслабилась, успела подумать, что ничего не случится… Больше, чем в тот момент, она и не могла ошибаться.
Да и что мог сулить вечер пятницы? Родители были на даче, кот счастливо сопел на диване, Иван с минуты на минуту должен был вернуться в книгу… Вика как раз засунула в микроволновку загодя приготовленные мамой котлеты, когда в тихой квартире, где кроме тиканья часов и звука падающей воды за крепко запертой двери ванной ничего не было, послышался знакомый звук.
Вика замерла с занесенной к микроволновке рукой, та издала противный звук, сообщая о проделанной работе, выключилась сама, а Вика всё стояла и стояла. Звук открывающегося замка входной двери заставил её мозги работать с тройной скоростью.