Без Глеба ничего бы не получилось. Он дал мне старт, делился опытом и, главное, был моим спонсором.
«Формула» — это деньги. Огромные деньги. Такие, что даже не снились и одному проценту населения земного шара.
В Москве меня встречает Юля. Кидается на шею, а я подхватываю ее под бедра, прижимаю к себе. Да! Отменная попка!
— Скучала? — спрашиваю, вцепляясь взглядом в ее пухлый ротик.
Сейчас ответит «да», и я вопьюсь в него, как в первую бутылку воды после гонки.
— Скучала, — прикусывает нижнюю губу. Я вижу ее белые, ровные зубки, и хочется провести по ним языком.
— Иди сюда!
— Я и так на тебе.
Целую девушку, не обращая внимания на людей вокруг. В пах опускается оставшаяся в теле кровь. Зато вся. Тесно в джинсах и снова душно. Словно не вылезал из своего болида. Грудь распирает от ощущений, когда Юлька еще теснее жмется ко мне.
— Домой? — спрашивает загадочно.
После того раза в квартире Навицкой мы случайно встретились на одной вечеринке. В ту же ночь и переспали. Наконец. Юлькин образ не выходил у меня из головы, как покинул квартиру Вари.
Ну, как не выходил. Когда был с другой — еще как выходил, а потом вспоминал. Зацепила чем-то. Острым язычком, умом, задницей...
И закрутилось все. Спустя год ее розовое полотенце висит в моей ванной комнате. И не раздражает даже.
Секс у нас отменный. Налево ни разу не тянуло.
— Мне к Навицкому бы заехать...
— А завтра никак?! — злится. Эта фамилия превращает Юльку в психопатку. Непонятно почему. Из-за его дочери, что ль? Бред же!
— У меня всего три дня, малыш. Три, мать твою, дня!
— Так проведи их со мной! Или я недостойна? Дорогой Глеб Навицкий стоит первым в списке?
Отходим на шаг друг от друга. Вот и встретились, вот и потрахался вечером.
Желудок сводит от голода. После гонки же только пил, не до еды было. Потом аэропорт — снова вода, — самолет, паспортный контроль. Я устал, голоден во всех смыслах и меньше всего хочу, чтобы мне выносили мозг.
Хочешь трахать, так делай это с моим членом, а не мозгом!
— В общем, ты как хочешь, а я еду домой, — скрещивает руки на груди.
Иногда кажется, что с гонками проще, чем с женщинами. Мой болид сконструирован легче и понятнее, чем девушка, стоящая напротив.
— Хорошо.
Разворачиваюсь и иду на парковку.
Юля, когда меня нет, а это восемьдесят процентов времени, пользуется моей крошкой. Такая одна на всю Москву.
Девчонка все же семенит следом, всхлипывает. Нервы мотает на локоть, а потом собирает в клубок. Крепкий, ровный.
— Ключи, — прошу.
Она бросает их в меня и топает ногой. Все еще бесится.
Сажусь в машину. Внутри пахнет женскими духами — Юлькиными. Под ногами пустой стаканчик из-под кофе, какая-то помада. Или тушь. Или что это вообще? Все сиденье в крошках.
Что-то внутри подсказывает, что и кузов не такой идеальный, как был. Обхожу «Ферру» со всех сторон. Так и есть.
— Когда парковалась, не заметила бетонное ограждение, — тупит взгляд, голосок еле слышен.
Сейчас ее не спасет даже сногсшибательная задница.
— Садись, — приказываю.
— Домой? — с надеждой спрашивает.
— Я же сказал. К Глебу.
Давлю педаль в пол, стартуя. Я не на гоночной трассе, я на обычной городской дороге. Здесь действуют ПДД. Но сейчас как никогда хочу снова быть в своем красном болиде и гнать двести километров в час. Жара, огонь, поджигающий зад и спину, невыносимая жажда, невозможность часто моргать — все становится неважным.
Кроме ощущений, которыми наполняются вены, пока не лопаются.
— У Навицкой сегодня день рождения, — еле слышно говорит.
Шумно втягиваю сладкий воздух салона. Выключаю кондей, открываю окно. В Москве сейчас холодно, мне все еще жарко.
— Забыл.
______________
История Глеба Навицкого в дилогии "Просто друзья" и "Статус: все сложно".
https://litnet.com/ru/book/prosto-druzya-b421461
==================>>>>> ВИЗУАЛИЗАЦИЯ ВАРИ
Глава 5. Варя
Февраль.
— Загадывай желание и задувай, — мама с тортом стоит напротив меня и с выжиданием смотрит.
В моих планах было отметить свой день рождения совсем по-другому. Например, уехать с Максом из Москвы на все выходные. Или позвать своих парней с гонок в какое-нибудь классное тусовое местечко. Но... Мама бывает очень настойчивой. А я слишком ее люблю.