Вот на этих двух узлах я и сконцентрировался. Мне нужно было подавить свой панический ужас перед местом преступления и перед человеком-преступником.
«Это будет совсем недолго, — говорил я себе. — Может быть, этот негодяй даже возьмет меня на работу. И тогда мне хватит нескольких дней для того, чтобы разобраться, что к чему, и вывести их всех на чистую воду».
Конечно, я ведь точно знал, что буду искать и как себя вести. Скелет будет следить за моргом снаружи, а я — изнутри. Тогда уж преступникам от нас точно не уйти.
Когда стрелка часов приблизилась к девяти, я подъехал к дому Хельги. Она уже ждала меня, стоя в парадной.
— Ты вовремя, — сказала она и улыбнулась.
— У меня было две причины, чтобы не опаздывать, — сказал я в ответ.
— Какие же?
— Первая — меня ждала красивая женщина… А вторая — мне очень хочется поскорее найти преступников.
— Ты взволнован, но продолжаешь делать комплименты, — улыбнулась опять Хельга. — Честно говоря, — продолжила она, садясь в машину, — я и сама очень волнуюсь… Как пройдет ваша встреча? Все-таки, он опасный человек.
— Но ты ведь рекомендовала ему меня, — возразил я. — Всегда хорошо приходить не с улицы, а по рекомендации.
— Конечно, — согласилась Хельга, закуривая сигарету. — И все равно я очень волнуюсь. Мне в первый раз в жизни пришлось столкнуться с такой опасностью.
Она прикурила, и я заметил, как подрагивают ее длинные пальцы со свеженаложенным красным лаком.
Хельга всегда красиво одевалась и следила за собой. Ни разу мне не довелось видеть облупившийся на ее ногтях лак, никогда она не позволяла себе появиться ненакрашенной. Даже по ночам в постели она не смывала с себя грим.
Однажды я спросил ее, почему она так делает.
«Я всегда смываю, когда сплю одна, — ответила Хельга. — Но теперь ведь ты со мной… Вдруг ты проснешься ночью и захочешь меня… Я должна быть всегда в форме перед тобой. Или утром… Нехорошо, когда мужчина видит свою подругу неприбранной, несоблазнительной…»
Я замечал даже, что у нее всегда аккуратно подкрашены ногти на ногах, хотя Хельга носила закрытые туфли. Вот что значит европейская привычка!
— Ты думаешь, он возьмет меня на работу? — спросил я.
— Не знаю, — пожала Хельга плечами. — Во всяком случае, привезти тебя к нему — это был мой долг. Твоя история так потрясла меня, что я просто не могла оставаться равнодушной. Кстати, ты мог бы и раньше мне обо всем рассказать, — добавила она.
Я промолчал, потому что мне нечего было ответить. Откуда я мог знать, что Хельга окажется таким хорошим товарищем и так близко к сердцу воспримет мое расследование?
Мы подъехали к больничной ограде и вышли из машины. Смеркалось. Вокруг не было ни души. Только вдалеке, возле спрятанного за кустами приемного покоя стояли две санитарные машины и ходили несколько человек.
— Вот морг, — кивнула Хельга в сторону строения возле самого входа на территорию больницы. — Нам туда, — добавила она и быстро пошла вперед. Здание было не освещено и выглядело безлюдным.
— Там даже свет не горит, — заметил я. — Может быть, там никого нет?
— Просто свет горит с другой стороны, — ответила Хельга. — С улицы ничего не видно, окна операционной выходят на другую сторону. Нас ждут там.
Я огляделся в последний раз, перед тем, как приблизиться к моргу. Интересно, где же прячется Скелет? Я точно знал, что у него где-то тут невдалеке есть наблюдательный пункт, но не смог определить, где. Может быть, мне было бы легче, если бы я увидел его.
Хотя, с другой стороны, было ясно, что Скелет хорошо и надежно спрятался. Невооруженным глазом его не увидеть.
Я шагнул следом за Хельгой, и она одним рывком открыла железную дверь морга. Дверь была пригнана плотно, и со стороны казалось, что она вообще заперта. Мы оказались в узком коридоре, слабо освещенном одной-единственной лампочкой. Стены были обшарпанные, и кругом стоял специфический запах морга, который я уже успел позабыть с тех пор, как последний раз бывал в таком месте — запах формалина и разлагающейся человеческой плоти. Эти два запаха боролись друг с другом, и непонятно было, какой из них преобладает.
— Ну и запах, — выдавил я из себя.
— Ты же хочешь тут работать, — тут же ответила Хельга, и я уловил вдруг издевательские нотки в ее голосе. — У тебя вообще нездоровый интерес к моргу, — сказала она еще довольно громко.