— Как это понимать: «Спустя трое суток»?! А если она попала в беду?!
— Вот так и понимайте! — со злостью бросил дежурный, завершая разговор. — Приходите завтра, мне некогда с вами разговаривать!
Выйдя на улицу с тяжелым сердцем, Коптев растерянно постоял возле отдела милиции, продумывая в голове дальнейшие шаги, которые надо бы предпринять, чтобы скорее найти свою жену. Его душила бессильная злоба на равнодушного милиционера, от которого теперь ждать помощи было бессмысленно, он бранил себя последними словами, что не взял в привычку встречать жену с работы, что было бы для него не столь обременительно, поскольку его трудовой день заканчивался на час раньше, чем у нее. Постепенно он стал осознавать, что случилось нечто ужасное, непоправимое, в голове у него зарождались версии одна страшней другой. Куда теперь идти, у кого попросить помощи? Вдруг он вспомнил о Смирном. Капитан милиции Смирный Николай Васильевич был сотрудником уголовного розыска, возглавлял группу по раскрытию убийств и тяжких телесных повреждений со смертельным исходом в районном отделе милиции или, выражаясь попроще — «убойную» группу. Он был одноклассником старшего брата Коптева, после армии поступил на службу в милицию: сначала постовым милиционером, а затем — в уголовный розыск. Смирный со своей семьей проживал в частном доме, который достался ему от своих родителей; Коптев прекрасно знал, где находится этот дом — в детстве он со своим старшим братом не раз бывали там. Немного подумав, он решительно направился к своему знакомому милиционеру, надеясь от него получить помощь и поддержку.
Свет в окнах у Смирных не горел, Коптев постучался в дверь веранды. Никто долго не отзывался. После настойчивых и сильных стуков открылась внутренняя дверь, и мужчина недовольным голосом гаркнул:
— Кого нелегкая принесла?!
— Это я, брат Василия, — ответил он, облегченно вздохнув.
— Какого еще Василия? — спросил тот же голос.
— Коптева. Меня зовут Борис, вы меня должны помнить.
— А-аа, Василия, — протянул мужчина. — Сейчас открою.
Уже дома, разглядывая Коптева, Смирный удивленно заметил:
— Давно не виделись, кажись, лет десять. Живем в одном городе, а пути наши никак не пересекались.
— По-моему, сегодня пересеклись, — с грустью промолвил Коптев. — У меня пропала жена.
— Как это пропала?! — удивленно воскликнул Смирный. — Куда она делась?!
— Сам не знаю, — развел руками мужчина. — Вышла с работы, но до дома не дошла. Должна была забрать сына из детсада…
— Не забрала?
— Нет. Нет, я сам его забрал.
— А раньше уходила из дома?
— Никогда.
— Выпивала?
— Нет, конечно, — с обидой в голосе ответил Коптев.
— Прости, но ты на меня не серчай, — извиняясь, пояснил Смирный. — Я должен знать реальную картину, чтоб понять, что могло случиться.
— Да-да, понимаю, — кивнул мужчина.
— Тогда следующий вопрос, — продолжил опер. — Гуляла? Чувствовал, что кто-то у нее есть?
— Хм, нет, наверное… — неуверенно хмыкнул Коптев. — Хотя, кто его знает, чужая душа — потемки.
— Но она же не чужая тебе, жена все-таки, — упрекнул его Смирный.
— В таких делах не откровенничают, — мотнул головой Коптев. — Может, что-то и было, откуда могу знать.
— А были основания ревновать ее к кому-либо?
— Да нет. Был маленький инцидент, но вряд ли он имел продолжение. Год назад во время новогоднего бала к ней приставал заместитель директора. Чуть до драки не дошло.
— Как его фамилия?
— Лихачев.
— Говоришь, что инцидент был исчерпан?
— Мы с женой объяснились, да и Лихачев больше не подходил к ней на расстоянии выстрела… По крайней мере, она мне так объяснила.
— А где он сейчас?
— Кто?
— Лихачев.
— Откуда я знаю, — пожал плечами Коптев. — Работает, наверное… Николай Васильевич, зря все это. Она бы никогда не оставила сына, с ней что-то случилось.
— Понимаю, Борис, но эти формальности мне надо было узнать у тебя. Дело, по-моему, действительно серьезно. По больницам прозвонил?
— Пока еще нет.
— А мы прямо сейчас и позвоним.
С этими словами Смирный взялся за телефон. Обзвонив три больницы, он озадаченно нахмурился.
— Нигде ее нет.
— И что мне делать дальше? — растерянно спросил его Коптев.
— Идем искать! — решительно ответил ему оперативник, направляясь в комнату, чтобы одеться.
Уже шагая по скрипучему снегу, Смирный поинтересовался:
— В последний раз ее видели возле райкома?