Фрэнк не знал, что старший брат втянул в своё дело ещё и младшего. Это стало для него неприятным сюрпризом. Теперь пожилой шериф остался совсем один. Вдали выли серены, это ехало вызванное им подкрепление. С таким количеством трупов дело не замять, теперь скорее всего, им займутся федералы. Тем более, что после недавнего происшествия в Токервилле они ещё сновали по округе. Шериф предлагал своим детям на время воздержаться от своей работы, но старший был слишком самонадеянным. Сигарета медленно тлела, а Фрэнк даже не подносил её к губам, словно забыл о её существовании.
***
Приняв звонок, шериф поехал в мотель один, не думая, что ему понадобится помощь. Любой вопрос он был способен решить сам, в округе его знали и боялись. Он был здесь законом и властью. Подъезжая к мотелю, первым делом Фрэнк заметил два потертых ездой по бездорожью пикапа и мотоцикл своего старшего сына. В радиаторе одного из автомобилей застряли кукурузные листья, похоже, парни разгоняли скуку на близлежащем поле. Внизу, с торца здания, лежал труп, без опознания по отпечаткам тут не обойтись. Выстрел был произведён в упор, и от лица осталась лишь кровавая каша. Судя по его позе, он упал со второго этажа. Поднявшись на балкон, Фрэнк замер. Как только шериф увидел своих мальчиков, пелена скорби покрыла его глаза. Они мертвы, оба. Дальше всё происходило как в тумане. Ноги подкосились, а с левой стороны под рёбрами пульсировала резкая боль.
Уняв чувства, он спустился вниз и зашёл в магазин на первом этаже. Джон и Лерой Свенсены – местные братья-бездельники, с которыми общался его старший сын, тоже были мертвы. Лужи крови, изуродованные черепа, их забили как ягнят на жертвенном алтаре. Старший лежал на полу в одной майке и без ботинок. Его любимой куртки, в которую, казалось, он буквально врос, потому что надевал её в любую погоду, на нём не было. Обычное ограбление? Шериф увидел на полу пистолет и несколько гильз. Оружие не помогло Свенсенам справиться с угрозой. Похоже, тут орудовала целая банда, шерифу даже в голову не пришло, что один человек мог сотворить такое с группой вооруженных мужчин. Чтобы проверить свою теорию об ограблении, он подошёл к кассе. Открыл её – три двадцатки и монетки в отсеке для мелочёвки. Если его ребята и стали случайными жертвами каких-то отморозков, то те ушли отсюда, не сорвав большого куша. Хотя мотель не приносил старику дохода, Спенсер зарабатывал совсем на другом, у них с Джейком был свой бизнес…
Услышав какую-то возню, шериф неспешно достал из кобуры револьвер и, осторожно ступая, подошёл к двери в подсобку, выглянул, осматривая пространство – никого. Из открытой двери в подвал слышались всхлипы и кряхтение. Возможно, кто-то из ублюдков оставался ещё здесь и был ранен. Фрэнк подумал с каким удовольствием пересчитывает зубы тому, кто учинил здесь бойню. Он отчетливо представил, как после этого саднит кулак, а противник, скуля, царапает обломками зубов, уродливо торчащих из десен, свой язык. Затем увезёт его в подвал своего дома и будет долго и мучительно убивать. Сдавать убийцу сыновей в руки Фемиды в его планы не входило. Он сам способен вершить правосудие. Кровь закипела внутри шерифа, он взвёл курок и крепко, двумя руками, взялся за револьвер.
Закрыв глаза и сосчитав до десяти, служитель закона успокоил ровным дыханием бешено бьющееся сердце. Фрэнк медленно спускался, осторожно ступая на каждую ступеньку. Нога шерифа ступила на поверхность пола, он повёл оружием в разные стороны, врагов здесь не оказалось. В полумраке был заметен лишь старик Спенсер. Он сидел, скрючившись в углу и пытался подняться, но ноги ему не повиновались.
- Фрэнк, хвала Господу, это ты! – хозяин мотеля прищурил подслеповатые глаза, рассматривая вошедшего гостя, - я уже думал мне конец!
Ему неплохо досталось, но этот старый пердун все-таки выжил. Почему он? Почему не сыновья?! Фрэнк подавил внутри себя приступ гнева, который начал закипать в нём вулканической лавой! В замкнутом пространстве подвала воняло мочой и фекалиями, похоже, хозяин мотеля обделался. Спенсер не привык, что ему сопротивляются, он всегда повелевал чужими безвольными телами. На этот раз всё пошло не по плану. Его губы тряслись, по мокрым отблескам в глазах было понятно, что он плакал. Впервые за долгие годы он боялся.