Сара чувствовала торжественность момента, она свершила свою месть. Когда она отдала своего сына в проект, то думала, что отныне он в безопасности. Но это было не так. Айван Вуд во время полнолуния, когда, обратившись в волков, полукровки не могли контролировать свое поведение, убил весь первый отряд. Её сына тоже. Отчасти это была и её вина, вина полковника и каждого человека на базе, кто не подумал о том, что полукровки станут рвать друг друга на части. Но она отомстила. Долго вынашивала план и ждала подходящего момента. Наконец-то подвернулась идеальная возможность для вендетты. Как раз в тот момент, когда она закончила разработку препарата, подавляющего силы полукровок. Две ампулы из шести, из тех, что она успела синтезировать, она подсунула Айвану Вуду. Убийце её сына.
Утром её, связанную обнаружили в лаборатории. Дин Берч подтвердил, что Айван не контролировал себя и проявлял агрессию. Его тяготило, что он – мужчина, позволил хрупкой женщине увести полукровку, и в результате она пострадала. Изобразить горе для Сары было просто, она вспомнила убийство сына, своего единственного мальчика и скорбь поглотила её целиком. Слёзы текли из глаз Ниагарским водопадом, все восприняли это, как результат освобождения из плена. Дознаватели записали её показания, затем состоялась беседа с полковником…
Сара вытерла рукавом одинокую слезу, пересёкшую щёку. Но это была слеза счастья. Счастья одинокой матери, потерявшей единственного сына и совершившей свою праведную месть. Что делают с вырвавшимся из под контроля хищником? Его убивают. А на базе этим занималась Сара. Айван и его подружка скоро попадут к ней на операционный стол, и женщина, смакуя каждое движение, распотрошит их. Сначала девку, затем его.
Часть четвёртая: Беглецы. Глава 1
Айван. Штат Юта. Дорога. Наши дни.
Фургон катил вперёд, унося нас всё дальше от злополучного мотеля. Жизнь полукровки – постоянное бегство, главное – не привязываться ни к кому и не оставаться на одном месте слишком долго. Я шёл пешком или ехал автостопом из города в город. Америка – большая страна, но те, кто охотился на меня, обладали недюжинным терпением и настойчивостью. Мысли о том, что рано или поздно тебя поймают, первое время не давали мне спокойно спать по ночам. Но затем они прочно въелись в мозг, и сейчас я к ним относился так же безразлично, как раб к своему старому клейму, не дающему забыть, о своём месте в этом мире. Цирковая лошадь не может вечно бегать по кругу. Однажды она будет загнана и пристрелена…
Девчонка неумело, но аккуратно вела дом на колесах. Ей не хватало навыков вождения, видимо, возможность практиковаться выдавалась не часто. Её брат тихо сидел на диванчике, уставившись куда-то в пустоту. Детям пришлось несладко, но, несмотря на это, держались они молодцом.
- Эй, парень, - окликнул я пацана, и он от неожиданности вздрогнул, испуганно взглянув на меня.
- Всё хорошо, - поспешил успокоить его я, - у вас есть ножницы? Можешь помочь мне срезать это? – я протянул в его сторону руку, обмотанную скотчем. Молоток, прикрепленный к кисти с помощью липкой ленты, был покрыт лоснящимся багровым слоем из засохших сгустков крови и кусочков мозга.
Мальчуган быстро поднялся со своего места и принес ножницы. Когда он, пыхтя, как маленький паровозик, сделал последний разрез, молоток вывалился из сломанной кисти и гулко ударился о пол. Я посмотрел на скрюченную руку, она выглядела плачевно. Развлекать себя сбором пазлов или вязать носки в ближайшее время мне точно не светит. Дорога давала передышку, можно собраться с мыслями и решить, что делать дальше. Первое, что пришло в голову, – выйти из трейлера в ближайшем населённом пункте. До своего деда брат и сестра смогут добраться сами. До следующего полнолуния ещё уйма времени, и я мог попробовать где-нибудь обустроиться. Детишки не были моей заботой, и становиться нянькой для них я не собирался. Без меня им безопаснее. После того, как я превратил мотель в настоящий Джибстаун, этим делом займутся федералы. На фургон они выйдут очень быстро. Значит, машину лучше оставить и сделать это нужно как можно скорее. Дети всё равно выйдут сухими из воды, за них не стоило беспокоиться. А если полиция схватит меня, то не отвертеться. Это станет закономерным финалом для жизни полукровки. Свежеватели или полковник и его люди доберутся до меня в камере очень быстро и выпотрошат...