Потолок оказался зеркальным, и это зрительно удваивало высоту помещения, хотя оно и без того, кажется, было внушительным в размерах. Напротив меня тоже висело большое зеркало — во всю стену, а перед ним балетные стойки. Справа, недалеко от раздвижной массивной двери, в стену был встроен целый ряд шкафчиков. Я предполагала, что там можно было оставлять свои вещи, но никто пока не спешил с ними расставаться. Ученики общались между собой; две девчонки, сидящие позади меня, делились страхами по поводу фиаско на экзаменах.
— Было бы обидно провалиться, ведь родители приложили столько сил, чтобы устроить меня сюда на время летних каникул. Да и я сама хочу здесь учиться! — выпалила первая. — Я стараюсь и слова поперек Гамбе не говорить — надеюсь, это в конце концов будет иметь хоть какой-то смысл.
— Может быть, — вяло прокомментировала вторая.
Вдруг в их беседу вмешалась третья:
— У меня есть превосходная рекомендация из бывшей школы, вот это будет иметь смысл, — надменно сказала она, хмыкнув. — Безусловно, кому-то из нас вообще переживать не стоит, — нарочито громко продолжила одноклассница, и я быстро сообразила, что это она намекает на меня. — Когда член семьи инвестирует в фонд школы, можно даже на уроки не ходить…
Я прикидывала, каким крепким словечком ответить этой выскочке, но тут двери разошлись в стороны. Мы ожидали увидеть учителя, однако в зал вошел Дино Фантини. Я огляделась: при виде его девчонки из группы стали шептаться и хихикать; Элен, поместившая свою задницу подальше от меня, возле широкого окна, и вовсе вся разрумянилась. Боги, она и впрямь на него запала!
Ни секунды не колеблясь, Дино присел рядом со мной. Сомнений не было, благодаря этому его решению девушки возненавидят меня еще больше.
— Ну твой братец и дал сегодня жару! — присвистнул он, двинув меня по-дружески плечом.
Я улыбнулась, потому что Дино удавалось автоматически поднимать мое настроение своим присутствием, однако меня реально злило, когда кто-то звал Алистера моим братом. Это не так.
— Он мне не брат, — отрезала я.
Фантини понимающе хохотнул.
— А-а, ясно-ясно! Не хочешь признавать, что ваши предки вступили в брак, — он энергично закивал головой. — Это нормально, ты знаешь? То есть, — Дино, тараторя, сел удобнее и замахал руками в такт вылетающим изо рта словам, — я читал об этом. У мамы полно книг на эту тему! Она любит изучать психологию подростков. Так что не загоняйся даже, все в полном порядке. Это пройдет.
Я по-доброму рассмеялась над тем, как он переполошился и с какой удрученностью изъяснялся. Мотнув головой, Дино закусил нижнюю губу и улыбнулся, посмотрев вперед.
— Говоря другими словами, ты надо мной подтруниваешь? — Он неожиданно скорчил страшную рожицу и в шутку напал, заставив меня упасть на спину и закатиться смехом.
Нависнув сверху и удерживая вес одной рукой, Фантини тоже захохотал. Он все намеревался меня защекотать, но, я, весело смеясь, выставляла ноги и руки, чтобы помешать ему. Я была в курсе, что группа однозначно перемывала нам косточки, но мне было все равно. Главное — сейчас я никого из них не видела и ничего от них не слышала.
Зато громовой голос преподавателя по танцам пропустить мимо ушей было невозможно.
— С первой парой определились, — строго сообщил он всем нам, входя в светлое царство искусства. — Уже хорошо.
Дино и я вскочили на ноги, бросившись поправлять и одергивать свои одежды. Девчонки кругом ахнули. Да и я, как только взглянула на хореографа, не смогла удержать рот закрытым. Как можно было, когда в центре внимания оказался широкоплечий и накаченный самец?.. Загорелая кожа его рук была забита множеством разноцветных татуировок; средней длины волосы на затылке стягивала резинка, а виски были почти полностью выбриты. Учитель был одет в свободные черные брюки для спорта и простую серую майку без рукавов, что доходила ему до середины коленей.
Пройдя к зеркалу, жеребец продемонстрировал мускулистую спину, а, повернувшись к нам, представился:
— Добрый день! — он однократно хлопнул в ладоши. — Меня зовут Дарио Корса, и я буду учить вас танцевать.
Утром Алистер меня подвез. Мама тогда бежала за мной сзади до самой подъездной дорожки и умоляла меня образумиться и подать-таки заявление на несчастного пьяницу, ранившего меня на стадионе. К счастью, она была не на шутку увлечена уговорами, поэтому у нее не вызвало никаких подозрений то, что мы с ее пасынком спокойно сели в одну машину. Я махнула ей ручкой, через силу улыбнувшись, за что Алистер меня отругал. Он не повышал на меня голоса, но отчитывал, и в тот момент я вдруг превратилась в провинившуюся маленькую девочку.