Я мотаю головой.
- Запрокинь. Все нормально. Сейчас пройдет.
Я в панике перевожу взгляд то на стол, то на потолок, пытаюсь избавится от дурного предчувствия. Точнее ощущения. Как тогда, когда кровь была по всем стенам…
Пыль. Тесак. Шторы в клетку.
Шум. Крики. Я сонная иду на шум. Открытая дверь. Драка.
Две тарелки. Две чашки. Одна черная, на ней сколот край.
- Дыши.
Большая огромная фигура, вторая меньше и ниже ростом. Снова крик.
Ржавая коробка холодильника. Раковина со сколами эмали. Нет одного квадратика плитки на фартуке. И еще двух правее. Они сложены рядом стопкой.
Резкое движение и кровь… много крови. Его рука мелькает снова и снова, а потом холодный звук металла на паркет.
Пол деревянный. Я вижу каждое годовое кольцо, каждый сук на нем. От взгляда вниз снова мутит.
Шаги. Все ближе. Липкая бурая жидкость, к которой прилипают ноги. Мой крик.
Звуки самодельной кофеварки. Кап-кап-кап. Громко. По всей кухне.
Шепот Мэдера: «Не смотри», его рука, липкая и пахнущая металлом, зажимает мне рот, а глаза кажется светятся в темноте. Губы и бровь разбиты и из них сочится кровь, под глазом и на скуле набухает синяк.
Деревянный стол. Совсем деревянный, без лака или покрытия, но гладкий, словно отполированный временем. Стул, качающийся и с разболтанной ножкой.
«Тихо. Ни звука» - Мэдер тащит меня по коридору, сжимая мою руку до хруста, а мои глаза смотрят на нож в темной луже. И руку на полу, торчащую из-за огромного массивного стола. В последний момент, когда дверь захлопывается перед моим носом, мне кажется, что палец чуть шевельнулся. А дальше лишь вязкая темнота…
Кап-кап-кап.
- Мара!
Мы встречаемся глазами.
- Сядь на стул, - мягче добавляет Валлэк. В зелени его глаз плещется тревога. Он опускает меня на стул, и лишь потом, оглядываясь на меня каждую минуту, убирает белую ситечко с кофе и отставляет кофейник.
Я вздыхаю и отнимаю полотенце от лица. Но новых капель нет. Отпустило?
Он суетится рядом, наливает кофе по кружкам и протягивает мне. В его глазах немой вопрос. Я успокаивающе хлопаю его по руке, в голове шумит. Что ж… если бы это было не сегодня, а допустим вчера или позавчера, когда задержка елозила мне глаза на календаре, и тут еще случилось бы это. Я легко могла принять это за дурное предзнаменование. Но нет видимо сказывается стресс…
Жаль. Я казалась себе куда более прочной.
Я вытираю губы и лицо, на тыльной стороне ладони остаются подсыхающие полосы. Пачкая экран спрашиваю Валлэка:
Ванная где?
Он помогает мне встать. Сначала я думала, что это лишнее. Но ноги словно желе… Я повисаю на нем, а когда он в который раз ставит меня на ноги, я обхватываю его за талию. Медленно поднимаю его глаза. Мне кажется, я слышу стук его сердца, чувствую каждое «тук» под своими руками. Взгляд Валлэка полностью прикован к моим губам. Еще секунда, и он целует меня, сминая мои губы. Внутри все одновременно тает и напрягается.
Я отвечаю на поцелуй. Лишь раз. Один раз. На минутку. А после упираюсь руками в его плечи, хоть за мной стена и отодвигаться мне просто некуда, а сдвинуть его, все равно что скалу.
До безумия хочется продолжить, раствориться в этом чувстве, в его силе, забыть про все вокруг, лишь его губы и руки, но… мы встречаемся глазами. Его зрачки почти затопили радужку.
- Чем я хуже него? – Внезапно отступает он. – Ты ведь даже не отрицаешь, что я тебе нравлюсь. Мы взрослые люди, к чему эти игры? Я бы заботился о тебе. Любил тебя. Не то, что он! Почему ты не можешь выбрать меня?
Моя ладонь накрывает рот. Глупец. Как будто дело в этом. Черт… как не хватает слов сейчас. Через секунду я все же тянусь за планшетом второй рукой и после набираю текст, но просто показываю, не воспроизводя:
«Дело не в том, кто хуже или лучше. Пока я не закончила там, и пока я его жена, я новое начинать не стану».
Его глаза опасно сужаются, а руки сжимаются в кулаки:
- Ты уже начала, Мариса. Когда впервые села ко мне в машину. И ты это знаешь. И это не кончится само. Ты должна закончить.
Он был прав. Как всегда…
- Сейчас ты бездействуешь, думая, что тебе это сойдет с рук. – Валлэк фыркнул. – И сходит. Но однажды тебе придется сделать выбор, Мариса. Как бы не было страшно и как бы не хотелось закрыть на это глаза. Однажды твое бездействие прекратит тебя защищать.