Они услышали, как мужчина хрипит и кашляет. Он катался по полу, закрыв лицо руками, а его пистолет лежал на полу рядом с ним, забытый.
Рут вбежала в гостиную, перевернула его на живот и надела наручники.
Он задыхался, слёзы текли из его глаз. «Я умираю, я умираю».
Рут ударила его по голове. «Нет, не хнычешь. Это была всего лишь светошумовая граната, а не осколок, так что перестань ныть». Она подняла его на ноги и усадила на стул. Пока Савич и Олли осматривали заднюю часть квартиры, она приковала его к стулу пластиковыми наручниками. Он всё ещё хрипел, по его лицу текли слёзы. Ей показалось, что он не услышал ни слова из её речи, в ушах у него всё ещё звенело от светошумовой гранаты. Она подошла к окну гостиной и увидела, как Дейн тащит мужчину к Гриффину. Он был совсем молод, ненамного старше её пасынка Рэйфа. Она обернулась и посмотрела на мужчину в кресле. Он был чем-то похож на молодого человека внизу: широко расставленные глаза, волевой подбородок, чёрные как чернила волосы. «Не хочешь назвать мне своё имя?»
Он попытался плюнуть в нее.
«Это было грубо», — сказала Рут. Она обошла его стороной, подошла сзади, засунула руку ему в задний карман и вытащила бумажник из кожи аллигатора.
Савич и Олли вместе обыскали квартиру, обыскивая комнату за комнатой. В первой спальне стояла большая двуспальная кровать, а на полу валялась одежда. Казалось,
Как будто там спали оба мужчины. В ванной комнате валялись грязные полотенца, пахло зубной пастой и затхлым лосьоном после бритья. Вторая спальня была идеально чистой, если не считать открытого окна, выходящего на пожарную лестницу.
Неужели эта спальня ждала Басару? Пока Олли проверял пожарную лестницу, Савич открыл дверцу шкафа и обнаружил там шесть пистолетов, все «Глоки». Он опустился на колени и подобрал несколько пакетов с чем-то, похожим на C-4, той же взрывчаткой, которая снесла TGV с рельсов и которую они использовали у церквей Святого Патрика и Святого Павла. Он замер, почувствовав прилив ярости. Так ты… Эти ублюдки собирались бомбить нас? Наш дом?
Они с Олли встретили Дейна, когда тот входил в парадную дверь вместе с парнем, которого он сдернул с пожарной лестницы, и тот без умолку ругался. Савич указал на диван.
«Олли, надень на него наручники. Дейн, эти выстрелы и светошумовая граната могут в любую минуту привлечь полицию и открыть огонь. Позвони в службу спасения, отмени вызовы. Передай полиции округа Колумбия, чтобы патрульные машины держали их подальше отсюда. Найди менеджера, пусть он поможет тебе очистить улицу от зевак. Басара может быть уже близко».
Савич посмотрел на свежевыбритого молодого человека и учуял тот же запах лосьона после бритья в ванной. Он всё ещё тихо ругался, повторяя одно и то же. Савич подошёл к нему и сказал: «Закрой рот».
Молодой человек был настолько поражен, что закрыл рот и посмотрел на Савича.
«Что ты собираешься сделать, ударить меня? Американские полицейские так не могут».
Савич сказал: «Я могу сделать с тобой всё, что захочу. Как тебя зовут?»
Молодой человек закрыл рот.
«Давайте посмотрим, что скажет ваш отец по поводу вовлечения в это своего сына».
«Я не его сын, я его племянник».
«Приятно знать». Рут протянула Савичу потёртый бумажник из кожи аллигатора. Внутри были водительские права Нью-Йорка, три кредитные карты, пятьсот долларов наличными и фотография женщины с тремя детьми вокруг неё. «Итак, мистер…»
«Салила», — сказал Савич, глядя на него, — «ты — доверенное лицо Самира Басары. Я не вижу этого молодого человека на фотографии, так что, полагаю, он не лгал, ты его дядя. Как его зовут?»
Салила ничего не сказала.
Олли покачал головой. «У него нет кошелька. Рут, присмотри за ним. Я проверю ящики в этой спальне, похожей на свинарник».
«Не смей называть нас свиньями. Мы мужчины», — сказала Салила и плюнула в Олли.
«Если ты продолжишь грубить, это тебе не поможет», — сказала Рут и ударила его по руке. «Ты и так уже влип в серьёзные неприятности».
«Ты просто глупая баба, ты ничего не значишь. Посмотри на себя, в брюках, изображаешь из себя мужчину».
Она улыбнулась, похлопала его по почерневшему лицу. «Вам стоит задуматься, мистер Салила.
Это я приковал тебя наручниками к стулу.
Салила пристально посмотрел на каждого из них, на своего племянника, сидевшего на диване напротив. «Я требую, чтобы вы нас отпустили. Мы ничего плохого не сделали».
Савич поднял бровь. «Не хотите ли объяснить, откуда шесть «Глоков» в шкафу в спальне, или хотя бы рассказать, что вы делаете со всем этим совершенно незаконным C-4?»