«Я понимаю, почему вы могли подумать, что Брейки замешан в этом деле, учитывая место обнаружения тела Кейна. Но у Брейки просто не было причин так поступать с Кейном Льюисом. Брейки знал его всю жизнь. Он ему нравился. Послушайте, Брейки — всего лишь мальчик, ему двадцать четыре года».
«Ну, Моргана, я знала двенадцатилетнюю девочку, которая ударила свою сестру лопатой и убила её. Возраст тут ни при чём. Я им уже говорила, что Брейки не причинит вреда живому существу. Он же вроде тебя, правда?» И снова широкая, во весь рот улыбка, сверкающая всеми этими сверкающими зубами. Неужели в этих слезящихся старческих глазах была насмешка?
«Не называй меня Морганой, мама», — сказала Делия Элкотт. «Ты собьёшь с толку этих агентов. Не знаю, познакомились ли вы как следует. Это мать моего мужа, мисс Луиза Элкотт».
Старушка снова широко улыбнулась. Если Шерлок не ошибся, в её выцветших старческих глазах мелькнул огонёк. «Нет, вы не хотите надевать кандалы на беднягу Брейки», — повторила она. «Если вам интересно, я не Луиза Мэй Олкотт. Я не такая уж старая. Может быть, когда-нибудь».
«Это прекрасное имя, — сказал Савич, — имя, которым можно гордиться».
«Моё второе имя не Мэй, как вы ожидаете, а Лорна, как в «Лорне Дун». Моя мать была ведьмой, как и я, но она обожала классические любовные романы, хотя и постоянно бормотала о том, какие глупые персонажи, и что если бы они знали немного колдовства, то были бы не такими глупыми».
«Значит, вы принадлежите к древнему роду ведьм, миссис Элкотт?» — спросил ее Савич.
«О, да, мы уходим корнями гораздо дальше той глупой викканской ерунды, которую несет Моргана».
«Меня зовут не Моргана, мама».
Старушка пожала шершавыми плечами. «Звучит лучше, чем Делия.
Моргана была злой женщиной, могущественной женщиной. Посмотри, что она сделала с бедным Артуром, извратила его, но хорошо, правда?
Вниз по кроличьей норе. Савич обратился к матери Брейки: «Миссис Элкотт, можно нам войти и поговорить с вами наедине?»
Она посмотрела на четверых детей, которые снова закричали и закричали, Тэнни бросила футбольный мяч Дженни. Она крикнула: «Пора домой, дети». Дети заныли, что ещё не стемнело, но миссис Элкотт держалась твёрдо.
Она обернулась и посмотрела на них. «Хорошо. Мои мальчики в кабинете. Мы можем поговорить в гостиной».
«А как же папа?»
«Дженни, он придёт, когда закончится теленовости», — сказала миссис Элкотт. «А теперь иди, брысь, мама ждёт».
Дети один за другим замолчали, разбившись на пары и разойдясь по домам, оглядываясь через плечо. Делия посмотрела на старушку сверху вниз.
«Иди с агентами, Моргана. Мне здесь нравится быть одной, без детского шума. Скоро запоют сверчки. Прекрасное время суток».
«Если понадоблюсь, я буду внутри», — сказала Делия. «Не называй меня Морганой». Её ежедневные молитвы?
Она провела Савича и Шерлока через богато украшенную резным орнаментом входную дверь. На ней висел медный пентакль, не менее фута длиной, с пятью медными лучами звезды внутри круга, отполированными до блеска. Какая-то защита. «Амулет?» — подумал Шерлок и увидел пентаграмму, висящую в каждом переднем окне. Она была меньше, чем на входной двери, но столь же отполирована. Вход украшали живые цветы, помещённые в большой железный контейнер на трёх ножках, похожий на старомодный котёл или кастрюлю. В воздухе витал аромат благовоний.
Миссис Олкотт пригласила их в гостиную в деревенском стиле, обставленную громоздкой мебелью. Стены были увешаны фотографиями в сепии конца XIX века. Впечатление было очаровательным, несмотря на разбросанные по комнате странные безделушки: перья, ракушки, банки с травами, курильница и хрустальный шар, величественно возвышающийся на старинном столе с инкрустацией.
За большим телевизором Шерлок увидела книжные полки с разбросанными книгами в мягких обложках. Она смогла разобрать названия некоторых из ближайших к ней книг . «Магия кристаллов» и «Энциклопедия трав» . Она увидела коробку с картами Таро на столике у дивана и другие викканские атрибуты.
Делия заметила, как они оглядываются. «Предметы, которые вы видите, — часть нашей традиции. Мы называем их инструментами. Мы гордимся ими, и нам незачем их прятать».
Она замерла, глядя на них, руки по швам. «Я знаю, вы считаете моего сына убийцей. Вы его напугали. А теперь, если вы расскажете мне то, что хотите знать, возможно, мы закончим с этим, вы уйдёте, и мне не придётся звать мою подругу Эйлин». Её голос повысился. «Эйлин — семейный адвокат.