…Заканчивая уборку, Клавдия Петровна подошла к статуэтке и приподняла её.
– Тяжёлый ты, Юрий Алексеевич! – сказала уборщица Гагарину. – И какой же супостат к тебе лошадь приделал? Давай-ка и с тебя пыль вытрем…
Клавдия Петровна аккуратно протёрла произведение искусства, повертела в руках и поставила обратно. Решив навеки чью-то судьбу.
*****
В подвальной каморке, с какой-то щелью вместо окна, уборщица готовила ужин себе и кошке, разговаривая вслух:
– …как с ума сходят в конце года! Что им всем нужно от меня, ты не знаешь, подруга?
Янтарная красавица-кошка ничего не ответила, только потянулась.
– Вот бывает же одно дурное утро в году. Потом – как обычно, никто не поздоровается. А утром сюсюкают и взятки суют! А после я для них – меньше пыли на тряпке. Знать не знают и свинячат по-прежнему, по всем десяти этажам. Даже раковину на третьем кто-то разбил кувшинным рылом.
Кошка подошла и приласкалась. Женщина погладила её. Руки гудели от тяжести дня.
– Магнитная буря, говоришь? Но разве может быть, чтобы буря прилетала точно в конце года? И действовала только на упырей из Министерства?
Ответа вновь не последовало. Только из уютной темноты удивлённо смотрели на Клавдию Петровну мерцающие изумруды кошачьих глаз.
Конец