- Этого не может быть! Не может быть!!!
- Я вам повторяю, третья планета Земля была уничтожена в 2071 году. Её не существует. Будьте на связи и, если можете, откройте шлюзы, к вам скоро прибудет дежурное судно…
Я отключил связь. Припал к широкому иллюминатору, я увидел красную планету. Воспоминания о прежней жизни на Земле, было единственно истинным, что принадлежало Абелю Стоуну. Земля не существует. Не существует ни дома, где я жил, ни университета, где я учился. Ни озера, в котором я купался ребёнком, ни тропинок, по которым я бегал вместе со своей овчаркой. Ни чердака, который служил мне космическим кораблём. Ни беседки, в которой я сидел по ночам, смотря на звёзды. И меня уже давно не существует. Я призрак, призрак уничтоженной планеты.
* * * *
Транспортный шлюз космического корабля, издав грозный скрип, открылся. Из него в открытый космос вынырнула человеческая фигура в белом скафандре. Космонавт не был подсоединён страховочным фалом, и поэтому стал медленно плыть в сторону по космической глади, отдаляясь от корабля. Его взор жадно оглядывал знакомые планеты Солнечной системы. Вот он гигант Юпитер, что закрывает собой остальные планеты. Вот он, герой фантастических романов, Марс. Вот она, планета женского нрава, Венера. Наконец он замер, остановившись на пустом пространстве, что было между Венерой и Марсом.
Человек в белом скафандре всё также медленно плыл в космическом пространстве. Он замер, застыл, словно им завладела немыслимая, всеобъемлющая идея. Но тут его руки поднялись, и повернули на шлеме несколько рычажков. Сверхплотный прозрачный пластик, защищающий лицо космонавта от вакуума, приподнялся, и космический холод проник внутрь скафандра.
Застывшее тело в скафандре всё так же медленно и размеренно плыло по космической глади. Высохшие глаза на мёртвом лице космонавта, будто всё ещё искали взглядом ту единственную планету, что когда-то была на месте этого пустого пространства между Венерой и Марсом.
* * * *
Мыслю, не всегда означает, существую. Я могу существовать в одном времени, а в другом меня может и не быть. Однако мыслю я в обоих временах.
Я больше не хочу быть Абелем Стоуном. В этом времени мне суждено стать безликим призраком.
Хаос есть мысль, мыль есть разрушение.
Конец