- Почему же ты там живешь?
- Не все там - шваль. И потом, говоря откровенно, здешнее общество мне нравится еще меньше.
- Ну спасибо!
- Я не тебя имел ввиду.
- Еще раз спасибо. У меня здесь много родственников и хороших знакомых, сказала Кэрол. - Их ты тоже не имел ввиду?
- Хорошо, - вздохнул Пипкин. - Это была просто попытка казаться вежливым.
- Только казаться?
- Точно.
Пипкин проводил взглядом малыша с хохотом бегущего за воздушным шаром. За мальчиком с громким квохтаньем ковыляла какая-то полная женщина воспитательница или сиделка... Какая разница?
- Пойдем прогуляемся, - предложила Кэрол.
- Это будет правильно расценено? - осведомился Пипкин.
- Мной - правильно. А остальные... Какое нам дело?
Людей на улицах было значительно меньше, чем вчера, да и толпа была существенно спокойней. Пипкин решил, что все кто хотел вчера надраться надрались и теперь похмеляются в каких-нибудь сумрачных и уютных забегаловках. Улицы в основном были заполнены добропорядочными горожанами среднего и пожилого возраста. Добродушные мамаши с любимыми чадами, преисполненные чувства собственного достоинства, главы купеческих семейств, дородные матроны и, конечно, куча галдящей детворы. По давней традиции в этот день бесчисленное количество леденцов из кленового сахара продавалось детям по символическим ценам. Помимо того, что Городской Совет компенсировал лавочникам убытки, считалось, что подобная щедрость позволит заслужить благоприятное расположение Богини на следующий год. Пипкин мог сколько угодно смеяться над этим глупым верованием, но факт оставался фактом - Торговый Город процветал.
Проплывающие мимо лица, громкая музыка, танцы, легкий обед в кафе, прогулка по Центральному каналу в милой лодочке, снова танцы, маленький магазинчик экзотических редкостей и радость Кэрол, когда маг купил ей янтарный кулончик, на который было наложено легкое заклятие благополучия. Снова танцы, снежные шарики, сладкая вата на палочке, театральное представление...
Вечер. Торговцы запирают магазины, усталые музыканты делают передышку, Пипкин провожает Кэрол домой. Порывы холодного ветра и накрапывающий дождь. Булыжники мостовых чернеют. Пипкин поднимает воротник плаща. Они бегут, весело смеясь над раскатами грома, а яростные молнии пронзают чернильные небеса.
- Я не отпущу тебя домой в такую погоду, - смеясь заявляет Кэрол.
Пипкин смотрит на капельки дождя поблескивающие жемчугом у нее в волосах.
- Что ж... Придется мне знакомится с твоими родителями. Все равно они станут моими родственниками. Чаем угостишь?
- Угощу. Но с родителями знакомиться не придется. Они уехали в театр. Сегодня премьера нового спектакля. Весь цвет города собирается, ты же знаешь...
- Моя мамочка требовала моего присутствия, - кивает Пипкин.
- Перебьется. Сегодня ты - мой.
В глазах Кэрол вспыхивают огоньки.
- Что ты делаешь? - спрашивает маг.
- Снимаю с тебя одежду. Ты же не хочешь простудиться?
- Я не об этом.
- Молчи, глупый.
XI.
Темные воды пруда еще не сковал лед. Утки, плавающие в воде, с жадностью накинулись на угощение, предложенное им Артуром.
Начальник Конторы, задумчиво смотрел на дерущихся птиц, рассеяно кидая им куски хлеба, которые отщипывал от купленной у навязчивого торговцы булки. Булка оказалась черствой, и есть ее Артур не стал. Впрочем, ругаться, тоже.
- Я покупаю у него хлеб каждый день, - объяснил он Алексу. - И каждый день прихожу сюда кормить уток.
Алекс огляделся по сторонам. Шэмрокский парк был, можно сказать, пуст. Фонтаны давно не работали, листья с деревьев облетели и лишь несколько мужиков о чем-то галдели в отдалении, устроив небольшой пикничок прямо на траве. Они разожгли символический костер, жаря на нем не менее символические кусочки мяса, но основное их внимание было приковано к поглощению спиртного.
- Зачем? - спросил Алекс.
- Зачем? Затем, что это уединенное место. Здесь можно спокойно поговорить не опасаясь, что кто-нибудь услышит, и никто не удивится, увидев меня здесь.
- Можно же поговорить и в Конторе.
- Алекс, никогда не произноси этого названия, когда ты находишься вне ее стен. Большинство людей вообще никогда о нас не слышали, почти никто не знает чем мы занимаемся в нашем заведении и всем нам будет работать намного проще, если так будет продолжаться и дальше.
- И чем же мы будем заниматься в нашем заведении, сэр?
- Разгребать грязь, Алекс. Много-много грязи, - Артур печально усмехнулся. - Это паршивая работа, но раз уж ты сюда попал, то у тебя только один выбор приспособиться.
- А если я не подойду, сэр?
- Тогда ты станешь частью той грязи, которую мы разгребаем.
- Достаточно честно, сэр.
- Прекрати "сэркать". Ты только привлекаешь ненужное внимание к моей скромной персоне.
- Хорошо.
Артур швырнул остатки хлеба в пруд и усмехнулся, глядя на утиный переполох.
- Погляди на них, Алекс. Перед тобой - копия человеческого сообщества в миниатюре. Они отпихивают друг друга стремясь урвать кусок пожирней. А что потом?
Алекс молчал.
- А потом все эти жирные куски превратятся в дерьмо. Но пока что мы с тобой должны следить за тем, чтобы каждая утка получала свой кусок.
- Не совсем ясно.
Артур повернулся и встретился с Алексом взглядом.
- Армия нужна для того, чтобы защищать Королевство от внешних врагов. Стража - разбирается с врагами внутренними. Мы - подразделение Стражи. Что тут неясного?
- Что именно мы делаем?
- Сохраняем статус кво власть предержащих. Разгребаем грязь, наказываем тех уток, которые стараются захапать слишком много, следим за тем, чтобы тощие утки оставались тощими, но не умерли с голоду, а те что поупитаннее - не подохли, попавшись в зубы хищникам. Мы сохраняем существующий порядок.
Алексу показалось, что он начинает понимать.
- Разрешите гипотетический вопрос?
- Давай.
- Предположим некая утка из тех, что вечно недоедает, решит отобрать у той что пожирнее кусок хлеба. Что станет с такой уткой?
Артур Пендрагон слабо улыбнулся.
- Мы очень постараемся, чтобы она попала в суп.
- Мне не кажется это правильным, - сказал Алекс после минутного раздумья.
Голос Артура был холоден, как лед.
- А тебя никто не спрашивает, лейтенант. Просто делай свою работу.
- Да, шеф.
XII.
Дождь кончился.
Ласковый осенний ветерок.
Солнце одаривает сырую землю своими теплыми лучами.
- Наверняка, последний теплый день в этом году, - говорит Пипкин. - Дальше - холодная осень, дождь и слякоть.
- Может быть.
Деннис пожимает плечами. Он вертится перед зеркалом, критически оценивая свой наряд.
- Как я выгляжу?
- Нормально.
- Не просто нормально. Великолепно!
- Тебе идет, - равнодушно кивает Пипкин. - Ты, гмм... уверен, что хочешь этого?
- Мне уже двадцать шесть. Надо же когда-то жениться.
- Ты много о ней знаешь?
- О Кэрол? Достаточно, чтобы понять, что люблю ее, - решительно заявляет Деннис. - Это будет хорошим браком со всех точек зрения.
- Со всех точек зрения? - Пипкин корчит критическую гримасу. - Если ты ее любишь, какие тут могут быть еще точки зрения?
- Практические. Ее родители довольно богаты, к примеру. А я совсем не прочь вплотную заняться торговыми делами.
- Никогда не замечал в тебе особенно страсти к торговле.
- Мы говорим не о торговле в какой-нибудь захудалой мясной лавочке. Мы говорим о торговых операциях в масштабах страны. У ее отца свои представители в Болотном Городе, в Песчаниках... Связи в Городском Совете Анваса.
- В Анвасе?
- Точно. Я думаю, что там можно хорошо заработать на торговле оружием. Кстати, мне не помешала бы твоя консультация. Ты все-таки там живешь...
- Оружие? - Пипкин задумался. - Если качество будет достаточно высокое, то покупатели найдутся. В Анвасе отыскать хорошее оружие - всегда проблема. Только не зацикливайся на рыцарских прибабахах. Копья, тяжелые латы и прочее не очень ходовой товар. Двуручные мечи - варварам, короткие - ворам, кинжалы, стилеты, скрытые под одеждой кольчуги, яды, какие-нибудь - спрос будет.