– И ты пойдешь? – хихикнула Дашка, впиваясь в меня взглядом.
От любопытства она не могла усидеть на месте, потому кружила возле меня, то и дело выглядывая в коридор.
Я тоже, кстати, переживала, что бабуля могла стать невольным, хотя тут спорно, конечно, или все-таки вольным свидетелем нашего разговора с Дашей.
Честно говоря, я и хотела пойти на встречу с Мироном, но в то же время меня сомнения одолевали.
Во-первых, уже было поздно, а наш район не самый благополучный, во-вторых, чертовски желала узнать, зачем ему потребовалась. Решил отомстить? Ленька ему навалял днем или еще что-то?!
Почесала бровь, стоя возле плиты. Трудно давалось мне это решение, но сестрица явно спелась с Селезневым, потому что принялась подначивать, хитро щурясь.
– Давай, Ритка, ну… Такой красавчик ведь, все девчонки обзавидуются еще до того, как увидят его тачку.
– Еще недавно ты утверждала, что он паразит редкостный, – фыркнула, сделав вид, что мне все равно.
Ага, как бы ни так. Ноги уже готовы были сорваться с места, но я себя мысленно одергивала, напоминая, что бабуля устроит потом такой допрос, что признаться можно даже в том, чего не совершала.
Дашка, видимо, догадалась, что меня гложет, оттого взмахнула рукой, точно фокусник, и произнесла:
– Нашу мадам я беру на себя, а ты топай. Только веди себя хорошо.
– Да уж постараюсь, конечно, – усмехнулась, но в следующую секунду уже укорила себя за эту дурацкую улыбку.
Чего это я, в самом деле, радуюсь? Подумаешь, позвал… Наверняка просить будет списать на зачете или сделать за него курсовую.
Дальше этих границ мои мысли не распространялись. Может, фантазия скудная, а может, просто толком не знала, чего ожидать от Селезнева.
Но ко времени пришла, даже не опоздала. Однако приближаться к этому павиану не стала, остановилась в стороне и принялась ждать.
А Мирон удивил настолько, что дар речи потеряла в первый момент, когда он вытащил купюры и принялся вертеть их в руках.
– Ну что? Согласна? – бросил он равнодушно, но в этой тьме я видела, как блестели его глаза, это откровенно смущало.
Еще похотливая улыбка обольстителя, которая перманентно практически красовалась на лице Мирона, заставляя напрячься. Он предлагал мне деньги. За что?!
– Хотелось бы конкретики, – деловито произнесла я, вздернув подбородок.
– Ах, да, – всплеснул Селезнев руками, словно опомнившись, – главного-то я не сказал. Ты же работаешь?
– Работаю, – кивнула с недоверием.
А ему вообще какое дело? Решил натравить на меня налогового инспектора?!
– Отлично, – хлопнул в ладоши Мирон, – готов заплатить тебе за малюсенькое одолжение. Необходимо одному старому ворчуну через недельку рассказать, что я первоклассный работник.
– Так, стоп, – сделала шаг назад, ничего не понимая. – Сначала, пожалуйста.
Мирон вздохнул, заскрипел зубами. Похоже, моя заторможенность его начинала злить, но если он хотел помощи, то ему требовалось быть предельно откровенным. Насчет последнего Селезнев явно был против, потому кое-как, но ввел в курс дела.
– Скажешь моему деду, что я мастер на все руки, он смилостивится, и все вернется на круги своя.
– То есть ты предлагаешь мне соврать? – фыркнула, не собираясь выгораживать этого индюка.
– Предлагаю заработать, – цокнул он языком. – У тебя же лицо ангельское, дед явно проникнется.
– А без меня никак?
– Черт, – прошипел Мирон, – надо было договариваться с твоей сестрицей, у нее предпринимательская жилка в крови.
– Ага, сочинять басни вы оба горазды. Мне не сложно сказать твоему деду, но ложь рано или поздно вскроется.
– К тому времени мои счета будут разблокированы, и я снова заживу на полную катушку, – усмехнулся Мирон, довольно хлопнув себя по бокам. – Ритка, соглашайся, тебе же нужны деньги!
– С чего ты взял? – пренебрежительно заявила я, строя хорошую мину при плохой игре.
Конечно, они были мне нужны. Школа, универ, квартплата, продукты…
Голова взрывалась, а в кармане, увы, не прибавлялось, как бы я не горбатилась после занятий. Порой спала по три часа, корпя над чужими докладами, лишь ради того, чтобы принести дополнительную копейку в дом.