Фулмер поднялся на среднюю палубу и двинулся через библиотеку, где он открыл морской журнал профессора Аронакса и, проведя пальцами по одной из страниц, увидел свое имя, перечисленное среди других. Там он был назван тем, кто «оказал существенную помощь в захвате гигантского моллюска».
Фулмер сказал вслух: «Спасибо, профессор».
Он положил книгу на место и крепче сжал рукоятку мачете, добравшись до самого конца палубы, где она закруглялась тупиком с иллюминатором, расположенным под мостиком, рядом с каютой Немо.
Он остановился перед покрытой лаком бело-золотой дверью со следами воды и пуль и концом мачете надавил на украшенный драгоценным дельфином дверной замок.
Чья-то рука обхватила Фулмера за горло сзади, прочно замкнувшись в локте, отдернув его назад и оторвав ему ноги от пола. Он рубанул мачете, лезвие которого лишь скользнуло по стене и высекло искры из металла, а железная хватка схватившей его за горло руки тем временем лишь усилилась, лишая его воздуха.
Немо сказал: «Я спасал твою жизнь не для этого!»
Фулмер выронил мачете, и Немо ослабил свою хватку. Фулмер повернулся лицом к Немо, увидев также Джесса, стоявшего за ним на лестнице. Джесс положил пистолет на поручни, ствол его был направлен прямо в грудь Фулмеру – или же в спину, в зависимости от того, как он повернется.
Немо сказал: «Мистер Джесс, осторожней со спусковым крючком, это мистер Фулмер, который был раньше старшим помощником Наутилуса. Один из моих лучших людей».
Джесс ответил: «Теперь уже, конечно же, нет. Хорошо выспался, да?»
«В настоящее время он находится под опекой Наутилуса», сказал Немо, ударом ноги отбросив упавшее на пол мачете в сторону, не спуская глаз с Фулмера.
Фулмер сказал: «Я даже не знаю, что, черт возьми, это означает».
Сара ответила: «Нечто среднее между заключенным и гостем. Но я передумала, вы заключенный».
Фулмер оглянулся на Сару, стоявшую по другую сторону от винтовой лестницы. Он сказал Немо: «Я хотел дать вам шанс, капитан. Я помню всё лишь обрывочно, но я знаю, что это вы меня спасли, взяв меня на борт».
«Шанс сразиться с тобой, застав меня врасплох в моей каюте? Ты научился куче уловок у головорезов, вместе с которыми плавал; должно быть, это и есть одна из них – удачный шанс сразиться, после того, как перерезал горло».
Фулмер ответил: «Я не знал, что и кто меня там ждет, и сколько у тебя охранников. Думал, что я тут единственный, кому перережут горло».
Сара сказала: «Вам, черт побери, чуть его и не перерезали, пираты».
Фулмер кивнул: «Многого я уже не помню, но припоминаю одного, в желтой косынке».
«Он мертв. Скажите спасибо капитану».
Фулмер ответил: «Еще один эпизод в истории наших взаимоотношений, не так ли?»
Джесс следил за реакцией Фулмера: человек, который по виду был вне себя, едва держался из последних сил на ногах, но все же пытался угрожать. Не в безумной горячке от джина, нет, тут было что-то другое. Он следил также и за движениями Немо, который, переступая с ноги на ногу и смещая таким образом вес тела, вразвалочку мелкими шагами перемещался в коридоре, не доверяя ни слову, ни единому движению Фулмера и ожидая от него чего угодно. Эти люди знали друг друга. И действовали с осторожностью, как врачи в психушке, приближающиеся к опасному больному.
Немо подобрал мачете и посмотрел на израненное лицо Фулмера, кожа на котором отслаивалась. «Я не держу на тебя зла за то, что ты сбежал, когда меня схватили. Но я держу зло на себя, что нас вычислили и окружили».
«Таково твое бремя», сказал Фулмер.
«Но мне нужно знать твое отношение к катастрофе, постигшей затонувшего “Солдата”».
«Оно не изменилось».
Немо кивнул Джессу глазами, который большим пальцем взвел курок на пистолете, но Фулмеру он сказал: «Вообще-то ты под арестом с момента поступления на борт. И если ты будешь представлять опасность для моего корабля, тебя закуют в цепи или просто бросят на произвол судьбы в море».
«Твои законы для меня не новы», ответил Фулмер. «Я уже был твоим пленником и раньше, а все остальное – какая это угроза для меня?»
Сара сказала: «Мы вернули вас к жизни, вы это понимаете?»