— Вот вы и получили то, чего хотели, мон шер! — заявила она.
Я даже говорить не стал, что на самом деле просто хотел лечь спать. И только слабо улыбнулся, потирая укушенную шею.
— Но я еще не все получила! — тут же добавила она. — У вас найдется еще немного сил?
Немного сил? Она сейчас шутит, что ли?
Все, на что меня хватило, это только еще раз слабо улыбнуться.
— Я даю вам несколько минут, солдат! — воскликнула герцогиня. — Если вы за это время не вернетесь в строй, я прикажу вас высечь!
Да-а, тяжело, наверное, быть женой генерала. Но если уж вы так любите поиграть в солдатиков, мадам, то почему бы и мне не поиграть вместе с вами?
— Мои раны не позволят мне немедля пойти в атаку, — сказал я совершенно серьезно. — Но в свое время фройлен Хельга меня кое-чему научила. Уверен, вы это оцените, мадам!
Герцогиня нахмурилась.
— Кто такая фройлен Хельга? — спросила она с недоумением.
Я отмахнулся.
— Да не важно, дело прошлое.
И в самом деле — если начать это объяснять, то придется рассказывать и о Потемкине, и о тех девицах, и много о чем еще. Ни к чему это герцогине. Лучше я просто припомню уроки фройлен Хельги…
Когда тело Иоханны перестало биться в оргастических конвульсиях, я наконец разжал ей рот. Морщась, потер искусанные пальцы. Герцогиня смотрела на меня во все глаза и тяжело дышала.
— Вы чуть не убили меня, мон шер! — прохрипела она.
— Да, но не в этом ли заключается военное искусство? — с усмешкой поинтересовался я. — К тому же вы пытались кричать, а делать это посреди ночи, когда за стенкой спит ваша дочь — очень плохое решение.
Иоханна вяло шлепнула меня по щеке.
— У меня чуть голова не лопнула. Но это было волшебно! Где вы этому научились, друг мой?
— Фройлен Хельга! — напомнил я.
— Да кто она такая⁈ Впрочем, это не важно. Передайте ей при случае мой большой привет. И пусть обязательно откроет курсы! Деньги на это я выделю из Сагарской казны!
Герцогиня говорила так, словно это именно она собиралась стать Великой княгиней Сагарской, а не ее дочь.
Несколько минут мы просто лежали, притихнув и не двигаясь. Я слышал, как дыхание герцогини постепенно успокаивается, и уже не ощущались бешенные удары ее сердца. Где-то внизу слышались шаги, а за стеной скрипнула кровать. Кто-то что-то коротко сказал, но затем все стихло.
Герцогиня спросила шепотом:
— Скажите, Алексей, вы были когда-нибудь влюблены?
Я не был готов вести задушевные беседы, но не мог же я вместо ответа просто спровадить герцогиню в свою комнату?
— Не уверен, сударыня. Мне пока не с чем сравнивать. Несомненно, какие-то чувства к знакомым девицам я испытывал, но не могу утверждать, что это была именно любовь.
— Значит, не были… — вздохнула она. — Иначе бы вы точно это знали. Я даже немного вам завидую, ведь у вас это еще впереди. Послушайте совета, друг мой: влюбляйтесь как можно чаще! Хоть каждый месяц! Тренируйте свои чувства, пробуйте их на вкус, стремитесь узнать каждый их оттенок!
— Хорошо, мадам, я обязательно последую вашему совету. Мой покойный батюшка то же самое вещал мне про дуэли. Я поступил так, как он говорил, и теперь считаюсь одним из лучших фехтовальщиков Петербурга.
Герцогиня приподняла голову с подушки и посмотрела на меня с подозрением.
— Вы точно ни в кого не влюблены, мон шер? Просто мне кажется странным, что такой видный молодой человек может быть обделен женским вниманием. А где имеется подобное внимание, там возможны и ответные чувства!
Она взяла меня за подбородок, повернула к себе и заглянула в глаза.
— Ну? Признавайтесь, негодник!
— Даже не знаю, сударыня… — я легонько укусил ее за пальчик. — Вообще-то, есть одна девица… Мы с ней прежде никогда не виделись и знакомы не были. Она немного странная и наверняка не в себе, но в ее присутствии у меня начинает давить вот здесь… — я прикоснулся к своей груди под самым горлом. — И хочется выполнять все ее прихоти.
— Даже так! — герцогиня рассмеялась. — А сами уверяли меня, что не влюблены!
— Вы думаете, это любовь? — спросил я с сомнением.
— А вы думаете, это что⁈
— Я не уверен…
— Вы уже были с ней близки?
— Нет! Что вы, мадам! Но однажды мы поцеловались…
— О! И как? Вам понравилось?
— Ну-у… Да!
— А что сказала ваша девица?
— Я не могу это повторить, мадам.
— И все же вам придется.
— У меня не поворачивается язык… К тому же я помню лишь смысл.
— Я настаиваю, мон шер! — повысила голос герцогиня. — В любви не бывает ничего постыдного!