Мне подумалось, что если напудренная дама с родинкой на щеке посчитала этот вид Великого князя свежим и бодрым, то сложно представить, как он выглядит уставшим. Принцесса Фике стояла рядом с троном, придерживаясь за его массивную золотую спинку. Она выглядела бледной и крайне усталой, но при этом терпеливо держала царственную осанку и подбородок ее гордо смотрел вперед. Имей я сейчас такую возможность, я непременно поздравил бы ее за умение владеть собой.
Перед Великим князем стоял некий человек в очень объемном парике с крупными буклями и что-то монотонно читал по-немецки с длинного свитка.
Герцогини заметно не было. Должно быть она затерялась где-то в первых рядах придворных.
— Принцесса стоит около трона, — недовольным тоном заметил Кристоф. — А князь даже не предлагает ей занять место подле себя!
— Дорогой Кристоф, — ответил ему на ухо маркиз, — церемония княжеского венчания состоится только завтра, и до той поры принцесса будет оставаться просто подданной князя Ульриха. Она сможет занять трон рядом с ним только тогда, когда будет проведен надлежащий ритуал, и она по закону станет женой Великого князя.
— Но принцесса крайне устала с дороги! — все тем же недовольным тоном возразил Кристоф. — Ей просто необходимо отдохнуть! Она страдает!
Маркиз де Бомбель недоуменно сдвинул брови.
— Друг мой, а вы кем приходитесь принцессе? — поинтересовался он. — Брат? Отец? Или, быть может, душевный друг? Мне кажется, что вы не до конца поняли, как в Сагаре принято обходиться с душевными друзьями царственных особ… Обер-вахмистр Глапп просто забыл в карете свой пистолет! И завтра ему за это отрубят конечности, а следом снесут и его светлую голову. Вам тоже не терпится составить ему компанию? Князь Ульрих может исполнить ваше желание одним движением руки!
Кристоф совсем не хотел составить компанию несчастному обер-вахмистру Глаппу, и потому ничего более говорить не стал. Замолчал и насупился, словно это именно маркиз де Бомбель был виноват в том, что с герром Глаппом обошлись в Сагаре столь несправедливо.
А сам маркиз тем временем зорко осматривал ряды придворных.
— Барон Марбах стоит справа от трона, неподалеку от вашей принцессы, — говорил он негромко, чтобы слышать его могли только мы с Кристофом. — Это для него необычно, ведь чаще всего он стоит именно на месте принцессы, чтобы иметь возможность подсказывать князю на ухо.
— Надеюсь, он не занимает ее трона, — шепнул я. — Это могло бы выглядеть очень двусмысленно.
— Поверьте, друг мой, барон мечтал бы об этом, — с свою очередь шепнул Франсуа. — Да и Великий князь ничего не имел бы против. И никто не посмел бы сказать ни слова возражения. Наверняка нашлись бы и те, кто отнесся бы к этому с восторгом… Я уже говорил вам, что нравы Сагарского княжества в последнее время упали до самой низшей точки.
— И что же помешало одноглазому барону пристроить свой зад на свободный трон? — поинтересовался Кристоф. — Или он с некоторых пор не может использовать для сиденья устройства, сделанные по его чертежам?
Маркиз коротко хохотнул, довольный шуткой, и одобряюще похлопал Завадского по плечу. И сообщил:
— Эти два трона были изготовлены почти триста лет назад, и барон Марбах не имеет к ним, по счастью, никакого отношения. А пристроить свой зад на свободный трон барону помешал маркграф Хардинер. Насколько мне известно, у них состоялся серьезный разговор, после которого Маттиас Марбах принял решение больше никогда не претендовать на место супруги Великого князя.
— Тьфу! — сплюнул я в сердцах. — Это даже по-французски звучит мерзко, друг мой! А повторить эти слова по-русски я вообще никогда не решусь.
— Вы очень чувствительны, мсье. Мой вам совет: если не хотите сойти с ума с Сагаре, то берите пример с меня — начните пить!
— Спасибо, Франсуа, но я приберегу ваш совет для более подходящего случая. К тому же задерживаться здесь надолго я не собираюсь… Вы можете объяснить, что здесь сейчас происходит?
— Ну, это не сложно! Иностранные посланники зачитывают свои приветствия для будущей княгини.
— А разве вы не иностранный посланник, дорогой Франсуа? Разве вы не должны зачитывать приветственные слова для будущей княгини? — резонно поинтересовался Кристоф.
Маркиз звонко шлепнул себя ладошкой по лбу.
— Черт меня подери, проклятая забывчивость! Это же неплохая возможность замолвить слово за мсье Глаппа перед Великим князем!
И де Бомбель принялся протискиваться сквозь толпу придворных по направлению к трону. Спустя несколько минут, после того, как на смену прусскому послу к трону вышел посланник португальской короны и зачитал свое приветствие, пред Великим князем Ульрихом предстал маркиз де Бомбель. Он был немного растрепанный и пьяный, но говорил при этом вполне членораздельно.