я, теперь я буду твоим ночным кошмаром, терпи. — Но это не вполне прилично, ведь она — юная леди! — Маэстро заломил руки за голову, призывая теперь и меня к голосу разума, но на меня слабо действовали все его причитания, и я не собирался выходить из себя, как Матильда. — Никаких возражений, Маэстро, — спокойно ответил я, не переставая улыбаться. — Я уже полностью настроился на прогулку сегодня, и если она не может состояться без Матильды, то я возьму её с собой. Кроме того, она права. Будет неплохо, если некромант сможет проследить за всем происходящим своими глазами. А в случае чего, сошлюсь на её малый возраст и капризы. В конце концов, как её отец, это я несу ответственность за её воспитание. Я справлюсь. Маэстро открыл было рот, потом закрыл, внимательно всматриваясь в меня. На какое-то время он перестал быть Маэстро, которого все привыкли видеть в тренировочном зале, и превратился в немёртвого, которым был — в одного из холодных клерков Магистрата, отвечавших за глубокое изучение повадок дышащих. А потом словно невидимый рубильник переключился, и он вновь стал прежним Маэстро — нашим репетитором. — Ну, только если под вашу ответственность, — неохотно сдался он с глубоким вздохом, всем своим видом показывая, что против. А по виду Матильды было сложно определить: убить она меня хочет или поблагодарить. Пожелав удачи на прощание, Маэстро удалился, а мы отправились через катакомбы к скрытой конюшне недалеко от границы, где стояли наши Спутники и лежала экипировка. В числе моей значился и тот самый меч рыцаря Света, который я лично вчера принёс сюда и прикрепил к седлу. Разумеется, никто не знал, чем именно он примечателен. Я решил взять его и ещё пару кинжалов. Святой меч годился для сражений как с нежитью (на которую действовал не в пример лучше наших), так и с дышащими в случае чего. Млека была экипирована книгой для записей и пером. Провиант, который мы предположительно должны были поглощать во время нашего пикника, достался Эрнесту, который с оружием не сильно дружил и оставил честь защищать отряд единолично мне. Кот на руках Матильды продолжал полузадушенно мурлыкать, пока я нёс её по подземельям, и я понял, что действует он чётко по программе и вряд ли умеет что-то ещё. — Вы его задушите, — предупредил я. — Что? — Матильда повернула ко мне голову. — Кота задушите, говорю, — негромко повторил я так, чтобы меня слышала только она. — Разожмите руки хоть немного. И погасите огонь в глазах: вы обещали контролировать его. — Я бы с удовольствием сомкнула руки на твоей шее, — выругалась Матильда, но кота приотпустила, отчего его мурчание постепенно снова стало расслабленным и размеренным. — Как тебе вообще в голову могло прийти назвать меня дочерью? — А кем бы вы хотели быть? — спокойно спросил я. До её гнева мне было мало дела. Знала бы она, как я сам ненавижу её. Если бы не возможный срыв старта вылазки, я бы ни в коем случае не вмешался в её с Маэстро противостояние. Если они не могут между собой договориться — это полностью их проблемы. — На вид вы пятилетняя девочка. Можно было, конечно, назвать её и сестрой, но сам я выглядел лет на двадцать пять–тридцать и назвать её дочерью мне показалось более уместным. Куда больше меня беспокоило, что все наши легенды были отработаны и вызубрены и появление в команде неучтённой Матильды ставило нас под удар. Нахмурившись, я объявил, чтобы насчёт Матильды никто ничего не говорил посторонним. Моя дочь — и точка. За всеми подробностями к отцу. — Согласно исследованиям, пятилетние дети должны быть застенчивы, — пояснил я самой Матильде, не глядя на неё. — Поэтому Тьма вас храни лишний раз открывать рот. Маэстро прав, вы совсем не похожи на ребёнка, когда начинаете говорить. Абсолютно. Вы не прошли подготовку и обучение, поэтому положитесь на нас в этом вопросе. Иначе ваш характер похоронит нас всех скорее, чем отвалившаяся не вовремя рука. — А что делать с твоей легендой? — отрешённо спросила Млека, которая до сих пор не утруждала себя тем, чтобы начать вести себя соответственно статусу дышащей. — Ведь ты не был женат. — Уже был, — отрезал я. — Подробностей вы не знаете. Умерла при родах. Кому будет интересно — пусть тоже идут ко мне. А вы, — я внимательно посмотрел на Матильду, — если кто-то будет слишком донимать вопросами, готовьтесь хмуриться и изображать, что вот-вот расплачетесь, но рот держите на замке. Дышащие боятся плачущих детей и не знают, что с ними делать, поэтому быстро оставят в покое. Вашу легенду я придумаю сам по ходу дела. — А ты сможешь, Тако? — Эрнест окинул меня ехидным взглядом. Ему нравилось провоцировать меня, думая, что я безобиден, раз связан правилами проекта. А мне хотелось проткнуть его святым клинком и провернуть на нём пару раз. Вот только жаль, что нельзя было. Пока нельзя. — Не беспокойся. С этим не будет никаких проблем, — пообещал я ему и широко улыбнулся. — Но только посмей мне ставить палки в колёса, Эрнест. Сдам Маэстро со всеми потрохами, если что-то пойдёт не так. Ты же знаешь, какой я ублюдок: никого не щажу. — Что это за имя такое вообще «Тако»? — не выдержала Матильда и вставила свои пять копеек, едва сдерживаясь, чтобы не сверкнуть глазами. — Вряд ли среди дышащих такие есть. — Верное замечание. Скорее всего, это ничего не значащий набор букв, которыми решил меня обозначить эскулап в день, когда меня принесли искатели, — кивнул я, продолжая улыбаться. — Именно поэтому по моей легенде меня зовут Джек. А это, — я указал на Млеку, — Мелена, невеста Эрнеста. Ну-с, познакомились, можно и погулять. — С этими словами я зашёл в конюшню.