Решив, что это лучшее решение, я тихо спрыгнул с телеги, едва увидел за деревьями высокие шпили башен некромантов. Обогнув Гнилой пони по широкой дуге и не встретив никого, я двинулся к потайному тоннелю через лес, не выходя на дорогу. Никто не должен был знать, что часть выпускников собирается сегодня в катакомбах. И никто не должен был знать, кто именно эти выпускники.
Небо посветлело и сумерки уже рассеялись, когда я добрался до места, жалея, что не взял в Гнилом пони какого-нибудь захудалого коня в долг, чтобы добраться быстрее и безопаснее. Рядом пробегала небольшая речка — условная граница между Тьмой и Светом. Через неё был переброшен обугленный мост, пострадавший в одну из стычек, ремонтом которого не озаботилась ни одна из сторон. Бросив беглый взгляд на журчащую воду, я повернулся было ко входу, когда краем глаза уловил странное движение в стороне у трёх берёз и характерный звук вдыхаемого воздуха. Резко развернувшись и приготовившись защищаться или атаковать, я увидел девочку лет десяти. Черные волосы, большие синие глаза и розовая кожа. По тому, как быстро вздымалась её грудь, было сразу ясно — дышащая. Не отрывая взгляда, она испуганно смотрела на меня широко раскрытыми глазами и прижимала к груди плетёную корзинку с шишками. Видимо, ушла рано утром собирать их и пренебрегла запретом не ходить за речку. Я потянулся за кинжалом, собираясь сделать с ней то, что сделали когда-то со мной — перерезать ей горло. Перед глазами медленно разгоралась знакомая мне красная пелена ярости: никто не должен был знать, где находятся входы в наши подземелья, иначе последствия будут ужасными. Если отпустить её сейчас, то мелкая дышащая добежит до своей деревеньки, поднимет народ, и здесь всё прочешут вдоль и поперёк, безжалостно вырезая всех и каждого, кто встанет у них на пути. И даже если я переживу эту резню, то искатели мне голову оторвут, как только выяснят, кто допустил ошибку, и плакали все мои надежды на будущее.
Холодный металл бесшумно выскользнул из ножен, и я сделал шаг вперёд, приближаясь к девочке. Она не шевелилась, то ли скованная страхом, то ли слишком глупая, чтобы понимать, что её ждёт. Но даже если бы она попыталась бежать, её бы это уже не спасло. Метал кинжалы я тоже неплохо. Или даже очень хорошо.
Я вышел из тени под свет луны, и в лице девочки неожиданно что-то неуловимо изменилось в то самое мгновение, когда я уже собирался замахнуться и нанести удар.
— Похож, — вдруг прошептала она. — Очень похож, — повторила, глядя на меня во все глаза.
Теперь был моя очередь удивлённо замереть на месте. Красная пелена погасла перед моими глазами, и я остановился, сбитый с толку, рассматривая её внимательнее. Захотелось спросить, что значит её «похож», когда вдруг сам понял: да, похожа. Её волосы были гладкими и блестящими, но такими же чёрными, как и мои. Глаза живые и влажные, подвижные, не останавливающиеся подолгу ни на одной точке, но точно такого же оттенка синевы, как и мои. И в лице девочки тоже было сильное сходство с моим собственным. Не убирая кинжал в ножны и готовый убить её в любой момент, я опустился перед ней на корточки и поймал её подбородок пальцами свободной руки. Приподняв ее голову, чтобы лунный свет осветил лицо, я внимательнее всмотрелся в неё, решив, что не будет ничего странного, если я задам пару вопросов перед тем, как убью её.
— Не хныч, — хрипло прошептал я так громко, как только позволяли искалеченные связки. Исказившиеся от слёз черты лица девочки мешали мне как следует рассмотреть её. Но всё же я понял: да, она была просто удивительно похожа на меня. Так сильно, что мне это было даже странно. Кажется, такое случалось у дышащих, но я совершенно не помнил, почему это происходило. Рассматривая её, я мрачно размышлял, с какого вопроса мне начать. Могло ли подобное сходство означать, что она знала, кем я был раньше? Могла ли рассказать, что со мной случилось? Дышащие думают, что большинством из нас движет лишь жажда убийства всего сущего. На деле же многие до зубного скрежета желали только двух вещей: вспомнить, кто они есть, и отомстить тем, кто оборвал их жизнь. Желал этого и я. Но это было сложно, очень сложно. Единицам везло выяснить, кто они и откуда. Будет ли этот ребёнок покрывать моих убийц или честно расскажет всё в подробностях без предварительных пыток, на которые у нас с нею просто не было времени?